Греки не успели порадоваться смерти своих врагов; они нашли другого, ещё более грозного, в лице Мурада I, сына Орхана и брата Сулеймана. Взойдя на престол в возрасте сорока одного года, Мурад превосходил самых знаменитых королей или военачальников своей быстротой и неутомимой энергией в действиях. Покой был ему ненавистен, и когда врагов не было, он упражнял свою воинственность на охоте. Сразу после своего восшествия он обратил взор на Азию, где ему угрожали, и проявил свою храбрость, покорив Анкиру, мощный город, крупный торговый центр, который природа, казалось, щедро одарила. Установив спокойствие в этом регионе, он решил продолжить завоевания своего брата в Европе. Его искусные лейтенанты почти без сопротивления овладели Небетосом, Чарли, Кечаном и Дидимотикой. Андрианополь, известный своим удачным расположением на слиянии трёх рек, пал в следующем году (1361). Многочисленные преимущества, которыми он пользовался, впоследствии сделали его второй столицей Османской империи. Дориск, Берроя, Филиппополь и множество соседних крепостей, вскоре покорённых, открыли мусульманам путь через Фракию на север.
Непрерывные успехи врагов напугали греческого императора: он запросил мира и получил его. Мурад, следуя примеру своих предшественников, до сих пор избегал участия в общественных молитвах вместе с народом. Муфтий, одновременно священнослужитель и судья, осмелился наказать его, отказавшись от его свидетельства в гражданском деле. Удивлённый этим поступком, Мурад спросил его о причине. «Пусть моё поведение не кажется вам странным, господин, – сказал муфтий. – Как император, ваше слово священно; его нельзя подвергать сомнению: но здесь оно не имеет силы, и правосудие не допускает свидетельства человека, который ещё не объединился в общественных молитвах с телом мусульман». Мурад, глубоко тронутый, смиренно обратился к самому себе; он признал себя виновным и, чтобы искупить свою вину, приказал построить в Андрианополе величественный храм напротив императорского дворца. Это здание до сих пор носит имя своего основателя.7
Примерно в то же время Мурад придал регулярную организацию милиции, созданной его отцом, которая должна была стать ужасом для народов и иногда для самих султанов. Он попросил известного дервиша освятить её, дать ей знамя и имя (1362). Поставленный во главе рядов этой милиции, дервиш протянул рукав своей одежды над головой ближайшего солдата и торжественно произнёс: «Пусть их назовут янычарами (йени чери, или новые солдаты). Пусть их доблесть всегда будет сиять, их меч острым, а рука победоносной! Пусть их копьё всегда будет готово поразить врагов! И куда бы они ни пошли, пусть вернутся с лицом, сияющим здоровьем!»