Он сказал мне, что, возможно, его молчание – это не просто случайность. Возможно, это начало конца.
Конец. Это слово ударило меня волной по сердцу. Я знаю, что, возможно, я просто становлюсь заложницей собственных мыслей. Но всё же… неужели можно так просто стереться из поля зрения человека? Неужели один день тишины может так безжалостно убить надежды, разросшиеся в тени наших прежних разговоров?
По мере того, как тишина становилась сильнее, я всё глубже погружалась в собственные страхи. Нормальные разговоры между нами оборвались, перетекли в эти короткие, пустые послания. А теперь – даже этого нет. Сегодня его «молчание» стало самой страшной музыкой, которую я когда-либо слышала. Я всегда думала, что слова могут ранить, но сегодня я поняла, что молчание ранит ещё глубже.
Это молчание создало пропасть, и эта пропасть наглым образом начала тянуть меня вниз, погружая в тёмные воды собственной безысходности. «Что, если он забыл обо мне?» Эта мысль звучит всё громче и громче, разбазаривая покой, оставшийся в моем сердце. Я ведь представляла каждый день этих 15 дней как шаг к чему-то, как приближение, но теперь вдруг всё перевернулось. Что, если это шаги в обратную сторону? Что, если вся моя привязанность безответна, а моё желание увидеть его снова – лишь иллюзия, созданная в пустоте собственного ожидания?
В одиночестве есть ирония. Будучи одной, я слышу себя так чётко, что мои внутренние голоса становятся настоящими монстрами. Сегодня я услышала их всех. Страх – не просто отсутствие уверенности. Это голос, который утверждал, что, возможно, кто-то другой заполнил тот пробел, который я считала своим местом в его душе. Боль – это эхо, что шелестело, как холодный ветер, вокруг моего сердца, спрашивая: «Заботится ли он о тебе сейчас? Или это финальный акт прощания?»
Я зарылась в эти мысли, как в темную комнату без выхода. Они кружатся вокруг, настойчиво заставляя меня смотреть на прежние разговоры – сообщения, где, как мне теперь кажется, не было той самозабвенной нежности, которую я так яростно искала. С каждым новым часом этой ненавистной тишины я погружаюсь ещё глубже в свои страхи. Я строила нашу связь на доверии, но что, если это доверие было односторонним, хрупким как стекло? Что, если вся моя любовь была каплей, погружённой в море равнодушия?