Епископат, в котором блистал святой Арнульф, переживал тогда решающий кризис. Старая Галльская Церковь, последнее поколение которой всё ещё управляло в конце VI века почти всеми епархиями, почти исключительно пополнялась из галло-римского патрициата, в котором она содержала элиту. До сих пор она, возможно, слишком исключительно олицетворяла дух, тенденции, а также бесплодные сожаления побеждённой кельтской расы. Конечно, нельзя достаточно похвалить мужество и таланты прелатов, которые укротили пыл варваров и сделали так много для восстановления захваченных провинций: именно благодаря им было спасено всё, что заслуживало сохранения от античной цивилизации. Став гражданскими магистратами городов после исчезновения имперских чиновников, они спасли от катастрофы римского господства культуру литературы и искусства, а также административные традиции. Особенно к северу от Луары, где до правления Хлотаря II насчитывалось всего двенадцать монастырей, епископские города были единственными очагами интеллектуальной жизни.
Но её вкусы, привычки воспитания, несомненно, как и тяжёлые требования её обязанностей, ограничивали деятельность и рвение галло-римского духовенства в пределах городских стен. Будь то на берегах Луары или Рейна, в метрополии, полной воспоминаний и почти латинских чувств, или же среди чисто германского населения, будь то Григорий Турский или Ницетий Трирский, епископ того происхождения и той эпохи везде представляет один и тот же тип; везде он преследует один и тот же идеал, который скорее является восстановлением прошлого, чем приспособлением к потребностям будущего элементов жизни, предоставленных новыми расами. Всецело занятые наставлением верующих и полемикой с еретиками, эти оседлые апостолы не выходили за пределы христианских идей и институтов. Казалось, что, удовлетворившись однажды обузданием варварства, они льстили себя надеждой, что навсегда его укротили.
Однако в самом сердце их епархий старые германские суеверия и даже официальные обряды варварского культа всё ещё оставались в силе. Далеко не все франки последовали за Хлодвигом к крещению. Ещё в VII веке, в самой Нейстрии, недалеко от Парижа, можно было увидеть алтари, посвящённые божествам за Рейном, где толпились поклонники6. Даже при дворах меровингских принцев долгое время среди высших сановников были язычники, и не одна легенда показывает нам на одном столе в королевских виллах, на торжественных пирах, мясо жертвоприношений Одина, подаваемое для идолопоклонников-леудов, рядом с блюдами христианских гостей, которые благословлялись рукой епископа.