.
Это позволяет оценить, насколько меровингская династия выиграла в уважении и реальной власти со времен своего основателя, который, будучи простым вождем кочевого племени, молча сносил грубые провокации солдата из своей свиты по поводу суасонской вазы. Однако это не значит, что за это время короли не пытались поднять свою власть выше таких посягательств. Победитель при Суасоне первым почувствовал необходимость заменить свое военное командование более широкой юрисдикцией и гарантиями долговечности монархической власти. Будучи вождем народа, первоначально поселившегося в Галлии как гостя и союзника империи, он обратился к империи за образцом и освящением новой власти, о которой мечтал. С того дня, когда, получив от Анастасия патрицианские грамоты, он облачился в базилике Святого Мартина в Туре в знаки этого достоинства, традиция германского княжества была окончательно порвана в королевском роде франков.
Сын Хильдерика, как и многие другие варвары до него, получил, так сказать, свою натурализацию в римском мире, где занял определенное место в иерархии установленных властей. С тех пор он правил всеми провинциями Галлии не по праву завоевания, а на том же законном основании, на котором его отец и он сам до сих пор занимали свои северные кантоны. Как имперский чиновник, он лишь повышался в звании, не меняя своей роли по отношению к своим римским подданным и франкским союзникам. Имперская инвеститура лишь централизовала в его руках множественные делегации, которые вожди различных племен, побежденные им, до сих пор получали по отдельности от константинопольского двора в своих владениях по эту сторону Альп. Таким образом, Хлодвиг занял точное место древнего викария Галлии. Если связь этого подчинения быстро ослабла и вскоре прервалась между его преемниками и преемниками Анастасия, это произошло не столько из-за стремления франкских королей к эмансипации, сколько из-за все большего ослабления власти императоров, которые вскоре уже не могли сохранять даже видимость суверенитета на Западе.
К сожалению, Меровинги заимствовали у восточного двора не только иерархические титулы, парадные костюмы, канцелярские формулы и порядок дворцовых служб, но и сам дух имперского режима, цезаризм, одним словом. Они сначала отождествили себя с этой пагубной политикой, а затем стали осуществлять ее самостоятельно, что было не менее противоположно христианским принципам, чем национальным нравам, и должно было породить, вместо цивилизации, чудовищную смесь диких страстей варварства с пороками разлагающихся обществ. Самым верным представителем этого был Хильперик, безжалостный сборщик налогов, свирепый и маниакальный тиран, которого справедливо называли Нероном VI века.