«Васильева? Да, Николай Петрович говорил о вас. Что ж, посмотрим, на что вы способны», – сказал он, не вставая из-за стола. «У нас сейчас очень много работы, так что времени на раскачку нет. Снежана покажет вам, что нужно делать».
Я была полна надежд и энтузиазма, но то, что мне поручили делать, повергло меня в шок. Подшивать пуговицы, распарывать старые швы, помогать швеям – это было совсем не то, о чём я мечтала. Я ожидала, что мне дадут возможность проявить свой талант, создавать эскизы, работать с тканями. Но вместо этого я оказалась на самой низкой ступени иерархии «Вернисажа».
– Но… Игорь Аркадьевич, я же дизайнер! Я умею шить, кроить, создавать модели! – попыталась я объяснить ему, но он лишь отмахнулся.
«У нас и так хватает дизайнеров. А вот хороших швей днём с огнём не сыщешь. Так что работайте и учитесь. Если хорошо проявите себя, возможно, мы дадим вам шанс», – отрезал он, не дав мне возможности возразить.
Первые дни в «Вернисаже» были кошмаром. Снежана относилась ко мне с презрением, остальные сотрудники – с безразличием. Работа была скучной и монотонной, а мои мечты о мировом признании казались всё более далёкими и несбыточными.
Единственным человеком, который хоть как-то поддерживал меня, была тётя Галя, добрая и немного странная швея, работавшая в «Вернисаже» уже много лет. Она всегда находила для меня доброе слово, делилась советами и рассказывала интересные истории о прошлом Дома моды.
«Не переживай, Машенька. Не всё сразу получается. Главное – не терять надежду и верить в себя. А талант у тебя есть, я сразу это заметила», – говорила она мне, подмигивая.
Но, несмотря на поддержку тёти Гали, я чувствовала себя всё более разочарованной и несчастной. Я скучала по Ленке, по родителям, по своей уютной Прохладновке. Иногда мне казалось, что я совершила ошибку, уехав из дома. Может, мне стоило остаться и работать швеёй в местном ателье? Может, мои мечты о «Вернисаже» были всего лишь глупой иллюзией?
Однажды вечером, когда я засиделась на работе допоздна, пытаясь закончить сложный заказ, я случайно обнаружила заброшенный будуар в глубине «Вернисажа». Он был спрятан за старым шкафом, который, кажется, никто не открывал уже много лет.
Любопытство, как всегда, взяло верх. Я отодвинула шкаф и вошла в комнату. Она была пыльной, тёмной и заброшенной, словно здесь давно никто не жил. Старинная мебель, пожелтевшие обои, зеркало в позолоченной раме – всё говорило о том, что когда-то здесь царили роскошь и элегантность.