Знал ли Ростопчин о готовящейся сдаче Москвы? Толстой считал, что да. Между тем факты говорят об обратном. Кутузов до последнего момента уверял его в решении оборонять древнюю столицу. Отсюда призыв генерал-губернатора вступать в ополчение, собравшись на Трёх Горках, куда наш герой в последний момент не явился. Почему? В последний момент выяснилось, что, несмотря на клятвенные заверения распределить ополченцев между различными подразделениями, Кутузов намеревался направить отряды, целиком состоявшие из ополченцев, против наполеоновских корпусов, совершавших обходной маневр. Бросать на растерзание профессиональной армии необученных ополченцев. На такой шаг руководство страны будет способно лишь спустя столетие с небольшим. На память приходят строки Б. Окуджавы: «Джазисты уходили в ополченье, цивильного не скинув облаченья».
По распоряжению генерал-губернатора ополченцы были выведены из города и присоединились к отступающим войскам. Вызывает недоумение тот факт, что главное административное лицо Москвы не было приглашено на знаменитый военный совет в Филях, где принималось судьбоносное для города решение. О нем Ростопчин узнает из письма Кутузова, которое повергает его в шок. В романе Толстого на военном совете за принятое решение Кутузов берет всю ответственность на себя. Зная особенности функционирования той вертикали власти, трудно предположить, что опытный царедворец Кутузов предварительно не согласовал такое решение с императором. Разумеется, прямых распоряжений, компрометирующих высшее руководство, не поступало. Достаточно было косвенных сигналов, доказательства которых сегодня у историков имеются. Ростопчин не был готов к такому развороту событий, но, мгновенно оценив ситуацию, резко перестроился, сделав все в тот момент возможное для вывоза из города раненых и церковных ценностей. Все это приходилось делать в считанные часы. Параллельно из Москвы были вывезены пожарные трубы. Следовательно, существовал секретный план сожжения города в случае занятия его неприятелем. О существовании плана спецоперации помимо спланированного вывоза средств пожаротушения говорит заблаговременная подготовка зажигательных снарядов в Воронцове и подбор надлежащих исполнителей этой деликатной миссии. Непосредственное руководство поджогами было поручено полицейскому чину Яковлеву, который одновременно являлся крупным авторитетом в криминальном мире Москвы. Переплетение этих ролей отнюдь не новое явление в нашей истории. А кому же ещё доверить подобную работу? Чистоплюй, воспитанный на кодексе дворянской чести, за неё не возьмётся.