Июнь, 1204 год, парк Свободы, Бишрем
Слёзы ожогами катились по бледному лицу, пока ватные ноги вели Авиру по узкой тропинке вдоль деревьев. Обида плескалась в сердце, пальцы слабели, сжимаясь в кулаки, а затылок жаром кусала зависть. Перед глазами всё ещё стоял маленький Миан, которого отец учил азам боя.
Те же слова, что он некогда говорил ей, вновь звучали в тренировочном зале, пока она проходила мимо, но теперь не по отношению к ней. Её больше не встречали с улыбкой, а прогоняли всё дальше, будто она не оправдала надежд.
Было больно.
Идя по парку, являвшемся символом независимости, Авира не могла понять, когда… в какой именно момент она не ответила требованиям отцовских стандартов? Где ошиблась? Что сделала неправильно? Чего ей недоставало?
Вопросы один за другим крутились в голове, слёзы катились всё быстрее, а горло сковывал немой крик. Она отчаянно копалась в воспоминаниях в надежде выяснить, где поступила неправильно. Авира хотела исправиться. Вернуть внимание, любовь и хоть и слабую, но веру отца в себя.
Трагедия заключалась в отсутствии причин. Возвращаясь в прошлое раз за разом, Авира не понимала, что пошло не так. Ей искренне казалось, что каждое занятие проходило идеально, задания выполнялись без нареканий, а победы превышали всякие ожидания.
Но будь это правдой, она бы занималась с Мианом, а не бродила здесь в одиночестве…
Поначалу, когда Авиру впервые не пустили в зал, она убедила себя, что отец хотел натаскать Миана до её уровня. Это не толкало к болезненным выводам. Но спустя время, стоя перед закрытой дверью, она понимала, что всё совершенно иначе.
Отец не собирался тренировать Авиру и Миана вместе. Более того, он учил Миана вместо Авиры. От этого факта становилось больнее. Из ниоткуда взявшаяся предпочтительность в сторону брата не укладывалась в голове, а слова лезвием терзали сознание.
«Нет, Авира, теперь я буду помогать Миану».
«Миан станет хранителем, ему нужно больше внимания, подумай о будущем клана».
«Ты не хранитель. Им может быть только мужчина-сангл».
Слова отца эхом звучали в сознании, и, исходя из них, ответы на вопросы были. Единственное, что Авира сделала неправильно, – родилась. Но она не хотела это признавать. В голове не укладывалась мысль, что после всех её стараний, вечных попыток доказать, что она ни чуть не хуже, ему было всё равно.