– Может быть, ты соизволишь сообщить, по какой причине оказалась в спальне Её Величества? – голос Марка резал, словно сталь.
Я поморщилась. Между мной и королевой существовала давняя дружба, мы доверяли друг другу секреты, о которых не знал больше никто. Я имела полное право делать, что хотела и как хотела, особенно если это касалось Вивьен.
– А ты?
Я резко вскочила с кресла, почти вплотную приблизившись к Марку. В его глазах появился огонь, который ранее находился где-то в глубине серого тумана. Взгляд ужесточился. Интересно, его удивила моя дерзость или своеволие?
Это новый командир. Мой новый начальник.
– Вы, – буркнула я, отведя взгляд. Но не выдержала и снова обратилась к лицу Марка. Огонь в сером тумане глаз поутих. Он неплохо держал себя в руках. Военная выучка – умение вовремя поумерить эмоции – шла на пользу любому человеку.
– Пенелопа.
Не ожидая услышать из его уст ласковый шёпот, я вздрогнула. На грубость ответила грубостью, на ласку – он думал – отвечу лаской. Решил поиграть, как ловкий кукловод, потянуть за ниточки. Я сжала кулаки, до боли впившись ногтями в кожу. Меня учили не обращать внимания на попытки других манипулировать эмоциями.
– Марк, – резкость голоса никуда не делась. – Вы мой командир, а не личный надзиратель. Всё, что не касается моей деятельности в «Орионе», не касается и Вас.
Вся моя военная выучка разбилась о мраморный пол, разлетевшись на тысячи осколков. Если после этой фразы Марку захочется сообщить Его Высочеству о моём неполном служебном соответствии, никто даже не удивится.
«Молодец, душа моя. Ты превзошла сама себя».
Не желая смотреть в сторону Марка, я разглядывала стены в спальне королевы.
Комната была выполнена в светлых тонах – персиковый и бежевый. Вся мебель цвета слоновой кости: длинный стол у окна, резные спинки высокой кровати и даже балдахин. Коврик у камина светло-пшеничного цвета. Вивьен всегда говорила, что светлые тона визуально расширяли пространство и отражали её внутренний мир. Исходя из этого утверждения, покои Аластера должны быть в серых тонах. Спальню Его Высочества я всегда обходила стороной, не имея нужды туда заглядывать.
Марк молчал, и я искоса наблюдала за его меняющимся выражением лица. Оно краснело, белело, серело; глаза расширялись, брови взлетали вверх, а после опускались. И всё же у Марка военная выучка развилась лучше моей. Если он и хотел меня убить, то тщательно скрывал это. Не дождавшись от него однозначной реакции, я решила покинуть спальню Вивьен. Стоило поскорей выбраться из дворца и вернуться в жилой комплекс академии.