– Ну? Чего уставился? – крикнул я ему как можно наглее.
– Доброго здоровьица, барчук, – сказал он, окинув меня взглядом, явно сопоставляя мой возраст со своим. – Ты, ведомо, отстал от ентой… От испидиции? Ну, от ентой… Что за бабочками бегають?
Своими вопросами он меня ввёл в ступор – нет, значение исковерканных слов я понял, но…
Я что, попал в то место, где люди выпали из цивилизации?
– Какой я тебе барчук? Меня Андреем зовут! – во мне взыграла злость на нелепость ситуации.
– Стало быть, барчук Андрейка? – недоумённо спросил парень, пристально глядя на меня.
– Ты куда едешь? – спросил я его властным голосом.
– В Батищево, к батюшке нашему.
– К попу, что ли?
– Зачем к попу? Еду к барину Ляксандру Николаичу.
– А как тебя зовут?
– Сидором кличут. Почитай, уже осьмнадцатый год.
Парень настолько непринуждённо вёл разговор, что я понял: никакой реконструкции или розыгрыша нет и в помине. Всё происходит на самом деле. Так играть даже в театре не заставишь. При этом Сидор явно выглядел очень удивлённым. Видимо, моя персона вызывала у него такую же реакцию, как у меня, к примеру, вызвал бы живой инопланетянин.
Неужели Витькины горизонты времени всё-таки раздвинулись и я улетел чёрт знает куда? Сидор, барин, барчук. Что же это такое? Хлопнув несколько раз глазами и пытаясь как можно скорее прийти в себя, я рассудил, что барин этого верзилы поможет мне быстрее, чем сидевший в телеге недотёпа.
– Отвези меня к своему барину! – практически не попросил, а приказал я.
– Как пожелаешь, барчук! Только езда будя неблизкая. Подходи, подсажу. К ночи, дай бог, доберёмся, – он протянул руку, легко, словно полено, закинул меня на свою повозку и крикнул коню. – Пшёл, родимый!
Усевшись позади парня, я смотрел на его здоровенную спину парня и удивлялся про себя: «Ничего себе, восемнадцатый год! А дури-то сколько? Меня как пакет с пивом в телегу бросил…».
Я улёгся в мягкое, накиданное на телегу сено, пихнул в уши наушники, врубил сборник Deep House Mix и погрузился в глубину чудесного аромата трав.