Немедленно изо рта девушки послышался старческий скрипучий голос, в котором чувствовались злость и отчаяние: – Не выйду! Оставь меня!
– Кто ты такая? – в голосе целительницы всё клокотало и хлюпало. – Отвечай или я убью тебя!
Она зачерпнула воды из банки рукой и вновь плеснула на девушку. Лёшка заметил, что от соприкосновения с водой рука целительницы также дымится, как дымилась морда твари, гулявшей по телу девушки. Должно ли так быть?
– Я скажу! – взвыла девушка не своим голосом и выгнулась дугой. – Меня зовут Таисия Прохоровна. Я бабушка Людочки. Была при жизни ведуньей, а как помирать стала, то дочка принимать мою силу отказалась. Пришлось мне на похоронах незаметно во внучку проскочить, когда она меня коснулась рукой. Но она слабая. Поэтому болеет теперь постоянно. Но я из неё не уйду всё равно. Мне некуда идти. Не хочу наказания.
– Держите её крепче, – велела целительница мужчинам, а сама, проковыляв к столу, поставила банку и взяла лежавшую там опалённую книгу. Лёшка глядел во все глаза. На книге была изображена голова козла в пентакле. Слов названия он не разобрал, так как сверху обложка сильно закоптилась. Целительница вновь двинулась к девушке, но уже со странной книгой в руках. Чем ближе она подходила к распятой на полу, тем сильнее менялась книга в её в руках. Лёшка затаил дыхание. Очертания книги плыли, расползались, вокруг возникло синее свечение. Вот вместо книги в руках у целительницы уже был какой-то кусок пульсирующего светом студня, от которого вниз спускались тонкие извивающиеся щупальца света. Книга была живым существом, чем-то наподобие медузы или чего-то похожего.
– Не подходи ко мне! – завизжала старушечьим голосом девушка на полу, вырываясь изо-всех сил.
Целительница с улыбкой опустилась на колени, положила книгу ей на грудь, но до этого отвратительное лицо под кожей девушки нырнуло внутрь тела.
– Тебе не спрятаться, – хихикнула Целительница с довольным видом, и потрясённый Лёшка увидел, как она грубо впихнула свою ладонь в распахнутый в крике рот девушки, затем просунула руку глубже до середины предплечья. При этом рот девушки невероятно растянулся, а горло страшно вздулось. Рука целительницы рванулась дальше, вошла в рот девушки по локоть и дальше, а всё тело несчастной объяло синее свечение. Лёшка не мог поверить, что рот девушки не рвётся. Наконец целительница медленно вытащила руку наружу. Девушка сразу закрыла глаза и обмякла, словно лишилась сознания. В пальцах целительницы, перепачканных какой-то зелёной слизью, светился сгусток голубого свечения, напоминающий сморщенное лицо старухи, искажённое агонией. Щупальца света от того, что раньше было книгой, протянулись к сгустку света со старушечьим лицом, оплели его и мгновенно втянули внутрь книги. Комнату осветила яркая вспышка света. И вот книга снова стала просто книгой с опалённой обложкой. Целительница, кряхтя, с тяжёлым свистящим дыханием, поднялась с колен с книгой в руках и заковыляла в угол к столу. В это время девушка пришла в себя и села на полу. Её отец помог ей подняться на ноги. Девушка силилась говорить, но у неё не получалось.