Это случилось не случайно, а преднамеренно – с целью доказать всем, что не все мужчины дураки, они видят, какая у Клавдии фигура и душа, и какая разница, что у неё на лице. К тому же в темноте вообще не видно. Отцом будущего ребёнка должен был стать не просто так – первый попавшийся мужичонка, а самый красивый парень в училище. Клавдия сумела его завлечь и увлечь так, что после его рассказов в «курилке», Клавдия стала «лакомым кусочком» для всех особей мужского пола училища, да только она им всем фиги выкручивала – мстила за прошлое невнимание. Правда, узнав, о своём отцовстве красавчик-папаша открестился, да ещё и последние экзамены на носу, распределение, по которому его родители устроили его на очень выгодную должность. Клавдия не стала добиваться правды, не требовала, чтобы он на ней женился. Справедливо рассудив, что это она сама его «окрутила», решила родить ребёнка для себя. А там – будь, что будет.
Мать её и на порог не пустила с животом – ишь, чего удумала – опозорить её на всю деревню решила! В подоле принесла! Да у них в роду никогда шлюшек не было! Вот зачем она в город подалась! Видел бы отец – царствие ему небесное! Чтобы духу твоего тут не было!
Выслушала Клавдия мать и вернулась в город. Экзамены сдала успешно, красный диплом получила. Но на работу устроиться не могла – связей не было, а в отделе кадров как увидят её живот, так тут же тысячу и одну причину найдут, почему им не нужны работники – вакансий нет. И не будет. Вот телеграмма пришла – не принимать.
Помыкалась Клавдия, помыкалась – уже бы и в декретный отпуск идти, а она, считай, на улице оказалась. Из общежития вежливо попросили, стипендии уже нет. Обратилась в органы соцзащиты – пообещали выделить какой-то мизер, да и то, если будет прописка, а так – езжайте по месту жительства, там вам всё обязаны предоставить. Клавдия – в слёзы, дескать, мать её выгнала, а она ребёночка хочет, а отец ребёночка не признаёт. Словом, стандартная история. Но, если в былые времена мать, родившая незаконнорожденного ребёнка, была изгоем, то в наше время любой ребёнок приветствуется государством. Клавдия никому не говорила, но про себя думала, что, если родится с родимым пятном, оставит ребёнка в роддоме, а если нормальный – воспитает, чего бы ей это не стоило. Нашлись добрые люди, устроили несчастную девушку уборщицей в детском саду, выделили ей там чуланчик без окна, но раскладушка и столик там помещались, а Любоньку, красивенького младенца она разместила в удобной люльке, которую поставили в чулан с незапамятных времён и забыли. Клавдия всё успевала: и полы вымыть, и горшки почистить, и картошки начистить, а когда Любонька стала подрастать, всюду брала её с собой.