В глаза ударил свет. Никогда ещё Аяк так не радовался неожиданно увиденным низким тучам. Они ползли над лесом, а он глядел на них и не мог оторвать взгляд. Прежде Гад закрывал их, а теперь они снова плывут. И это было самое прекрасное зрелище. А затем он подумал, что этому счастью должна быть причина. И этой причиной оказалась Ушу. Она стояла с задумчивым видом и смотрела на лежавший рядом с головой Гада огромный камень. Ещё раз поднять его она смогла бы едва ли. Все силы ушли на единственную попытку. Аяк оттолкнул Гада, привстал и, стерев с лица кровь, хотел поблагодарить Ушу, но она вдруг исчезла. Тогда он снова переключился на Гада. Аяк подполз и схватил его за ногу. Грубая потрескавшаяся ступня теперь маячила рядом с его лицом. Аяк вывернул её едва ли не в противоположную сторону, и тогда Гад застонал. Он взбрыкнул ногой и, освободившись, пополз прочь. Нет, так просто Аяк его отпускать не хотел. Тяжело поднявшись, он пошёл следом. Но теперь уже и Гад смог встать. Он шёл, не разбирая дороги, с невидящим, устремлённым в одну точку взглядом и, путаясь в собственных ногах, едва не падая, спотыкался на ровном месте. По наблюдавшей за дракой толпе пробежал восхищённый ропот. Если после такого удара Гад смог подняться, то он словно уже ассимилировался с будвизером, и его голова закрылась хитиновым панцирем. После обрушившегося на неё камня голова точно должна была расколоться. Только этого не произошло. Казалось даже, что Гад вот-вот придёт в себя и с удвоенной силой возьмётся за Аяка. Но Гад всё так же, раскачиваясь, шёл вперёд, а следом, шаркая по листьям ногами, тяжело плёлся Аяк. Так они и брели, ни на шаг не сокращая и не увеличивая разделяющую их дистанцию. А когда, сопровождаемые толпой, покинули поляну и вошли в лес, Гад вдруг остановился. Он обернулся, и Аяк ещё раз поразился его гримасе. На этот раз Гад корчился от боли. В его глазах то вспыхивал яростный огонь, то веки судорожно сжимались, а вместе с ними и губы, словно стараясь подавить готовый вырваться стон. Задыхаясь, Гад выплюнул кровавый сгусток и ткнул в Аяка пальцем:
– Верю, что у нас с тобой ещё ничего не закончено. Мы встретимся там, где никто не сможет нам помешать. С кем бы ты ни ассимилировался, я буду рад схватиться с тобой снова. Я хочу, чтобы мы непременно повстречались и обязательно узнали друг друга. Там, за лесом, я всегда буду ждать тебя. Мой вечный враг, Аяк, помни об этом!