В субботу после обеда они вдвоём гуляли по набережной, было безоблачно и лучисто, затем немного покатались на лодке. Настроение было идеальным.
– Нина, если желаешь, я познакомлю тебя с товарищами…
– С кем?
– С моими друзьями…, единомышленниками.
– Теми рыбаками с поляны? – Нина поглядела на него и рассмеялась.
– Ну… да, почти… Я хочу представить тебя в нашем социал-демократическом кружке….
В следующий вторник они посетили собрание Тверского комитета РСДРП, сели рядом у окна в полуподвальном помещении цокольного этажа типографии. В воздухе присутствовал запах плесени. В зале собралось человек шестьдесят. Алексей держал её за руку и поглядывал на юную девушку, с заплетёнными аккуратно косичками в гимназистском платье с воротничком-стоечкой. Ему хотелось сжать её ладонь до боли, лишь бы она взглянула на него в тот момент, когда так пламенно выступает товарищ Красицкий. Но она лишь внимательно слушала важную речь оратора, на весь зал он кричал о народном отчаянии. И только аплодисменты заставили Алексея отпустить Нине руку. Снаружи за полуовальным оконцем снова полил дождь и мимо по сырой брусчатке то и дело мелькали чьи-то ноги. К стеклу подбежала мокрая худая собака и обнюхала оконную раму.
– Нина, сейчас будет выступать Ваня, секретарь комитета, мой друг! – шептал ей на ухо Алексей.
Она подняла на него глаза и тихонько кивнула. На её лице он вдруг почувствовал какую-то безысходность.
– Нина, что с тобой?
– Ничего…
Человек в светлой рубахе, размахивая кулаком на трибуне очень старался:
– Товарищи, мы более терпеть этого не станем! Объявим бессрочную забастовку! Ударим по низким зарплатам на заводах и мануфактурах! Скажем решительное нет отвратительному состоянию фабрик и жилищ рабочих! Скажем долой труду наших детей на производствах!
Зал продолжал хлопать, в спертом воздухе чувствовалась грань решимости.
В феврале 1905 года по всей Твери выли метели, плотным снегом забивало застывшие окна выше подоконников. После известия о поражении Московского восстания стачечный комитет города решил прекратить борьбу. Люди устали от кровопролития. Алексей умолял Нину:
– Едем со мной в Москву?! Меня ценит товарищ Выпин! Напиши письмо отцу… Потом обязательно вернёмся…, вместе, когда всё закончится! Я прошу тебя…
Глава вторая. Доктор
Затушив первую выкуренную сегодня папиросу о дно ещё чистой стеклянной пепельницы, генерал Костюченко прохаживался вдоль длинного стола по своему кабинету и разгонял узкими плечами дымную взвесь. Капитан Докучаев, выправившись на зелёной дорожке, наблюдал за движениями шефа, и докладывал: