– Теперь ты видишь, духи? – прошептал он в пустоту. – Он сильнее ваших жалких проклятий.
––
Лагерь Сломанных Клыков. Ночь без звёзд.
Клан Чёрной Крови пал. Те, кто выжил, приползли к кострам Сломанных Клыков, умоляя о милости. Их кожа была покрыта чёрными ожогами в форме рун. Гарнар сидел у огня, кормя Разара сырым мясом гиены. Малыш рычал, отрывая куски, и бросал остатки тени, что копошились у его ног.
– Шаман. – К нему подошёл молодой орк с перевязанной рукой. Дрожь в голосе выдавала страх. – Вожди других кланов… Они требуют собрания у Камня Рока.
– Пусть требуют, – Гарнар не поднял глаз. – Они скоро поймут, что их время кончилось.
Разар внезапно взвыл и бросился к молодому орку. Тот отпрыгнул, но мальчик лишь схватил его перевязанную руку и… прижался к ней, как испуганный детёныш.
Семь кланов. Семь вождей. Каждый пришёл с дружиной, каждый жаждал крови. Камень Рока – гигантский валун с высеченными лицами древних вождей – дрожал от рёва.
– Гарнар должен умереть! – кричал вождь клана Железных Шрамов, стуча кулаком по камню. – Его демон убил Грота!
– А если демон сильнее нас? – проворчал вождь клана Молчаливых Топоров. – Мы все видели зелёный огонь. Духи на его стороне.
– Духи? – Из толпы вышел старый орк с лицом, изуродованным оспой. Это был Ургок, слепой провидец из клана Мёртвых Снов. – Духи боятся его. Они шепчут мне… Грядет Великий Голод. Тот, кто выживет, будет служить. Остальные станут пищей.
Разар повертел головой, его взгляд упал на Ургока. Слепой провидец вдруг закричал:
– Нет! Нет! Он не может…
Мальчик прыгнул. Ургок упал, захлёбываясь кровью. Орки замерли, заворожённые звуком рвущейся плоти.
– Вот ваш Великий Голод! – Гарнар засмеялся. – Он не различает кланов. Он ест всех. Но… – Шаман поднял посох. – Если вы последуете за ним, он приведёт вас к их городам. К их детям. Вы будете пировать, пока не лопнете!
Далеко на юге, в Долине Костей, лич Нар’Гат провёл костяной рукой по зеркалу из чёрного стекла. В нём отражался Разар, спящий у костра.
– Интересно… – прошипел он, и кристалл вместо сердца вспыхнул. – Ты сломаешь их, мальчик. А потом я сломаю тебя.
Где-то в Пустошах завыл ветер. Но это был не ветер. Это смеялись призраки.