наблюдает.
Джоэль, не по годам фигуристая и резко пахнущая, настолько очевидно воплощает телесное, что Саре становится отвратительна собственная застенчивая телесность, а заодно и собственная плоть, собственный запах. Огромные груди Джоэль усыпаны веснушками, все морщинки и складки постоянно потеют; за промежностью, стянутой джинсами, тянется обонятельный стяг, словно это какой-то липкий ночной цветок, возбуждающий летучих мышей в джунглях. Джоэль спит с мужчинами намного старше, в школе и не смотрит на парней, словно они даже не будущие мужчины. Она смотрит только на Сару.
Прикрыв глаза, чуть ли не стиснув зубы, Сара обнимает Джоэль. Та благодарно липнет к ней в ответ, пропитывает плечо слезами и липкими соплями. И это тоже самоконтроль, думает Сара. Когда пинками заставляешь себя действовать. До сих пор она принимала за самоконтроль только сдерживание: не выбивай стулом стекло.
– Прости меня, пожалуйста, – слышит она свой лепет. – Я просто запуталась, я не хотела отдаляться. У меня тут творится какое-то безумие…
– А что творится? Я же видела, что у тебя что-то творится! Я так и знала…
Скоро обман завершен. Сара не собиралась доверяться никому, меньше всего – Джоэль. А теперь, словно читая сценарий, рассказывает ей о маскировочной теннисной ракетке, о пустом киоске. После исповеди она снова объект всецелой преданности Джоэль. Всхлипы переходят в смех, отчаянная мольба – в радость. Теперь она цепляется за Сару не из слабости и скорби, а чтобы не кататься по земле от хохота. Снова купив дружбу, которая ей не нужна, осквернив то единственное, что ценила, Сара знает: это и неважно, что она доверила Джоэль «секрет», приведя ее в такой восторг. Та чуть ли не обвивает Сару, как лоза, когда они влетают обратно в класс и почти буквально – в Дэвида, потому что их не было так долго, что урок закончился, а он первый вскочил сбежать. При его виде Джоэль хохочет и прячет лицо. Дэвид грубо проталкивается мимо Сары, и она чувствует, как на ее коже вспыхивают костры. Мистер Кингсли, тоже уходя, бросает словно между прочим:
– Сара, зайди ко мне завтра во время обеда.
Даже Дэвид во время своего побега слышит это приглашение, даже он понимает, что оно значит. Даже Джоэль, полностью перевравшая для себя весь эпизод с Сарой, понимает, что значит приглашение мистера Кингсли. Она стискивает жаркую хватку на ее руке с сестринской завистью. Сара стала той Проблемой, которой хотелось стать им всем.