– Богу? – ухмыльнулся военный. – А мы советской власти! – И назидательно продолжил: – Петроград голодает! Советская власть захлебывается от разных контрреволюционеров, воюет с бандитами и германцами, а вы, попы, ничем помочь не хотите. Вон каких коней откормили! – показал он стволом винтовки на лошадь. – Вы знаете о постановлении губсовета о реквизиции коней для нужд революции?
Священник напрягся: «Господи, об этом я и не подумал. Уж месяц как Советы отбирают лошадей у всех подряд. Придется брать грех на душу». Иерей навел ствол нагана в кармане на старшего поста, целясь ему в руку. Священник решил только ранить этого парня и сразу сбить его с ног своим крепким кулаком, а затем приняться за другого вояку, подошедшего к Семену Лазареву. Неожиданно от розвальней, где сидел Лазарев, донесся удивленный возглас постового:
– Дядя Семен, здрасьте! Это я, Андрон Поликарпов. Узнаете?
Старший поста Степанов недовольно повернулся в сторону подчиненного. Мифодий чуть кивнул головой Прокопию, давая временный отбой.
Постовой, улыбаясь, обратился к старшему поста:
– Иван, это брат тетки Клавы с Пухты, подруги мамки моей. Хороший мужик! – И, повернувшись снова к Лазареву, спросил: – Как живете, дядька Семен? Куда едете? В Пухте не будете?
– Да ничего живу, с Богом. Вот надобно в Еремеев посад съездить, отца Савелия привезти в город. А в Пухту, дай Бог, заеду, как не заехать! – радостно и неторопливо ответил Лазарев.
– Будете в Пухте, всем моим поклон передавайте, – попросил постовой и затараторил: – А я в военном отряде губсовета состою, поди уж, месяц буду. В Петрозаводске в казарме с ребятами живу. Паек дают и табак даже. Иван! – обратился к начальнику он. – Пусть едут с миром! Зла от них не будет.
Старший поста Степанов что-то соображал, нахмурив брови. Затем лицо его приняло скучающее выражение. Он небрежно закинул винтовку за плечо и важно сказал:
– Ладно, езжайте! Да осторожнее там: на дорогах балуют разные… – Он не договорил, махнул рукой и пошел к костру.
3.
Сани перевалили через железнодорожный переезд и покатили по накатанному насту. Через пять минут исчезли из виду причудливые красноватые тени от костра на деревьях. Путники не торопили лошадей: ещё было темно, и тянущаяся извилистая дорога смутно серела между черными стенами леса, а попадающиеся по пути ямы еле проглядывались впереди.