Я имела в виду каждое слово.
Мой дедушка клялся, что однажды видел бога – высокого мужчину с неестественно длинными конечностями и черной кожей, горящей живым пламенем. Но это было в стране, которая находится далеко отсюда – в Болгарском царстве. Наше Ильменское царство расположено далеко на севере и без богов на наших берегах.
Если только…
Я знаю одно место. Место, куда мой дедушка водил меня, когда мне было двенадцать лет. Широкая дыра в земле, обсаженная извивающимися черными лозами. Яма, уходящая в центр мира.
«Один из входов в загробное царство Навь», – как говорил мой дедушка.
Мир мертвых, в котором живет сам Чернобог.
Я почувствовала это тогда – ползучее покалывание ужасной магии. Холодную, сырую, широкую пасть чего-то неестественного, пустого и жаждущего моей теплой крови и моей хрупкой души.
«Ты знаешь, где находится вход в его царство», – говорит Дана. Она протягивает мне книгу, ее глаза умоляют меня принять ее.
«Мы не можем спасти ее, Злата. Но, возможно, мы сможем спасти других. Я помогу тебе это сделать.»
«Это безумие», – шепчу я.
«Твои родители и твой брат перепробовали все остальное. Может, пришло время для небольшого безумия.»
Я пристально посмотрела на опухшее, пятнистое лицо Ланы, которое раньше было таким красивым, и взяла древнюю книгу из рук Даны.
Я открыла ее на странице, которую она отметила черной лентой.
«Ты читала этот обряд? Что для этого требуется? Я посмотрела на Дану и мое сердце учащенно забилось от медленного страха.
«Я читала.» Она не хочет встречаться со мной взглядом.
«Три жизни, Дана. Три души. Нам придется пожертвовать людьми, чтобы вызвать его.»
«Нет, не совсем так…» Она подошла ближе и поморщилась, указывая на нацарапанные буквы и символы. «Три жизни – для власти, удачи и защиты. Чтобы призвать и связать его, нужно втрое больше.»
«Девять душ», – хрипло говорю я. «Дана, я не могу…»
«Мы должны попытаться.» Ее глаза наполняются слезами. «Мои младшие сестры сегодня заболели, Злата. Моя мама заботится о них, я уверена, она будет следующей. Пожалуйста.»
«О, Боги.» Я медленно отошла от Даны, потому что, если я обниму ее прямо сейчас, я не смогу быть сильной ни для нее, ни для Ланы, ни для своего народа.
Я сломаюсь.
А я не могу сломаться. Потому что, если я сломаюсь, не останется никого, кто будет пытаться сохранить это царство целым.