«Пахнет вкусно.» На самом деле, от аромата супа мой пустой желудок сводит судорогой. «Беги. И ничего не говори о том, что ты видела.»
Купава выбегает из комнаты и останавливается в дверях.
«Ваше Благородие», – говорит она Чернобогу испуганным и дрожащим голосом и слегка кланяется.
Он поставил поднос на один из низких столиков в гостиной и с любопытством начал разглядывать еду.
«Я думала, ты убиваешь только тех, кто заслуживает смерти», – говорю я сердито, смотря на него.
«Все люди заслуживают смерти и спешат к ней. Некоторые заслуживают ее больше других. И иногда определенная смерть – это лучший способ обеспечить достижение цели или завоевать уважение. Моя роль – не справедливость в этой жизни, а в царстве Навь.»
«Странный набор правил. Можно сказать, что это оправдания, чтобы ты мог делать все, что захочешь. Как это похоже на бога – использовать огромную власть таким эгоистичным, импульсивным образом.»
«Осторожнее, маленькая Царица. Я могу быть связан твоими целями, но я все равно могу сделать твою жизнь несчастной, если ты проявишь ко мне неуважение. И я могу сделать ее мучительным существованием за пределами могилы.»
«Ты это уже мне упоминал», – сухо говорю я.
Он берет ложку и пробует бульон из одной миски. «Вкусно», – говорит он удивленным тоном.
«Дворцовые повара – лучшие в Ильменском царстве. Даже с меньшим количеством припасов, чем обычно, им удается готовить вкусную еду.»
Мои конечности ослабли от голода, поэтому я падаю на коврик возле стола и начинаю есть, даже не утруждая себя тем, чтобы сесть как следует и держать миску. Я просто оставляю ее на подносе и перекладываю шатающиеся ложки в рот, пока Чернобог наблюдает за мной.
«Тебе следует воспользоваться собственным советом», – говорит он. «Ты продолжаешь говорить всем, что им следует поспать, когда очевидно, что тебе нужен отдых больше, чем любому из них.»
Сначала я думаю, что это довольно мило с его стороны, но затем он говорит, скривив губы. «Люди, такие хрупкие и нуждающиеся. Пленники своих мясистых тел и своих низменных желаний.»
Он откусывает большой кусок мягкого белого хлеба с малиновым вареньем и напевает от восторга, как будто не может сдержать звук.
Мне снова хочется смеяться. Короткий импульс, быстро утонувший в новой волне боли, когда я вспоминаю, как Дана заставила меня сегодня улыбнуться.