– Жалею, что я не верующий. У них всё просто: «На всё воля Божья» – и думать не надо, – наконец, сказал Дима. – На самом деле я не знаю, но, пока живёте, не торопитесь.
– В мыслях не было, – покачала головой Зоя Владимировна. – Я ведь тоже не верую, а, значит, простых ответов у меня нет. Выходит, никакого смысла.
– Смысл жизни – жить, я другого не знаю. Может, позже придумаю – скажу.
– Забудьте, Митенька, и впредь не слушайте старушечье нытьё. Пресекайте немедленно!
Когда Дмитрий уходил, Зоя стояла надломленным кипарисом, высоко держа дрожащий подбородок, пока светлое пятно, сузившись до тонкой щёлочки не исчезло. Лишь тогда она ослабила предательские колени и опустилась на калошницу. Несколько минут дышала по счёту носом, пока не угомонилось бьющееся под горлом сердце.
Потом, разогревая в микроволновке котлеты, Зоя смущённо улыбалась. Еда с недавних пор стала её постыдным удовольствием. Сначала вслед за угасающим зрением ушли книги, без которых она не представляла себе жизнь, потом отказал слух, и она лишилась музыки.
Ей выдали слуховой аппарат, но он нещадно фонил, а жаловаться Зоя не привыкла. Опытным путём, подкладывая кусочки ваты, она нашла положение, при котором прекращался свист, взрезающий перепонки. Музыку это не спасло – бюджетная машинка заражала её проказой. Любимые мелодии оставались узнаваемыми, но удовольствия приносили не больше, чем пьяное пение соседа за стенкой. Из всех эстетических наслаждений осталось одно: наслаждение вкусом, но приготовить вслепую что-то сложнее куриного бульона у неё не получалось.
После еды Зоя вытерла со стола, помыла тарелку, тщательно прощупав скрипящую под пальцами поверхность. Её повело – колени, казалось, начали сгибаться во все стороны. Торопливо сунув тарелку в сушку, Зоя упала на стул. «Зачем?» – спросила она в голос. За окном неразборчиво шумел дождь.
А Дима раздевался в своей прихожей, и вдруг застыл, держась за воротник пальто.
– Что с тобой? – спросила жена, с беспокойством заглядывая ему в глаза.
– Знаешь, я вдруг подумал… Я ведь мучаю её. Она ждёт меня, расспрашивает о делах, радуется моим успехам. Если б не было меня, она потеряла бы интерес к жизни и спокойно умерла. Я продлеваю её страдания.
– Так, давай ты хоть тут не будешь брать на себя вину?! Я тебя прибью когда-нибудь! – жена с шутливой строгостью потрясла кулаком и повесила пальто в шкаф, а потом весь день напевала: «Если б не было тебя…» и чертыхалась: «Прицепилось же!»