В основе повести лежит реальная история жизни человека, его невероятного самоубийства в знак протеста против совхозной системы и сельских коррупционеров-чиновников, чему я был очевидец.
…Двери настежь у вас, а душа взаперти.
«Кто хозяином здесь?» – напоил бы вином. А в ответ мне: «Видать, был ты долго в пути – И людей позабыл, – мы всегда так живем!
Траву кушаем,
Век – на щавеле,
Скисли душами,
Опрыщавели,
Да еще вином
Много тешились, –
Разоряли дом,
Дрались, вешались»…
В. Высоцкий «Старый дом»
Солнце ещё не показалось над Конёвой горой, а со дворов уже начали сгонять в табун домашнюю скотину: мычали коровы, годовалые тёлки, молодые бычки, ещё не приученные ходить в табун, козы, овцы. Было раннее утро июньского дня. «Перёдский» табун составлял примерно полсотни коров с телками и молодыми бычками и около сотни овец с козами. Скотина стекалась к дороге ведущей к «рытушкам» и дальше к ближнему лесу, где уже наевшись сочной травы на склонах «рытушек», скотина могла отдыхать на лесных полянах в знойную полудённую жару. Солнце небольшой золотистой дугой наконец показалось из-за Конёвой, когда под мычанье коров и блеянье овец табун в облаках поднявшейся дорожной пыли влился в дорогу, ведущую к «рытушкам». В деревне Крым-Сарай слово «стадо» в разговорном обиходе не использовалось, а употребляли всегда слово «табун», которое больше подходит к лошадям. Мне думается, это сложилось из-за географического расположения деревни: она соседствовала с татарскими деревнями на протяжении 250 лет, и в результате язык взаимообогащался, и слово «табун» перешло в словарный обиход от близ лежащего селения Муртаза. За стадом еле поспевали двое – пастух и подпасок. Пастух – рыжеватый мужик лет сорока, среднего роста, со слегка синеватым лицом и резкий в движениях. Звали его Николай. В общем, для деревенских – Колька Рыжий – скандальный упрямый мужик; особенно у него проявлялся характер в подвыпившем состоянии в отношениях со своей женой. В один из таких скандалов он порубил топором только что купленное жене дорогое крепдешиновое платье. Деревенские бабы сокрушённо обсуждали это между собой, качая головами, приговаривая: «Ох и карахтерный человек! Не дает жене спуску! Сошлись как коса на камень!» А всё из-за ревности: жена его Верка – фигуристая, симпатичная черноглазая бабенка, хотя не давала повода для ревности, но при случайной встрече на дороге или у колодца любила поговорить, и только это являлось поводом для их скандала. Случалось это редко, в дни когда Колька запивал дня на три.