Я сдерживаюсь из последних сил. Я никогда не была дипломатом.
– Не знаю с чего, – вздыхаю я. – Нет у меня никаких ответов. Я знаю одно: что я видела человека с черными крыльями, и он называет себя Смертью, и он едет от города к городу, убивая всех на своем пути.
Снова в переговорной повисает недоброе молчание.
– Насколько я смогла понять, этот всадник не спит, как и его конь, – продолжаю я. – Есть одна и только одна вещь, которая им движет: это потребность уничтожить нас. Единственное, что я могу сделать, – попытаться предупредить города вроде вашего. Если вы эвакуируете город, то сможете избежать гнева Смерти.
Шеф полиции шумно прочищает горло.
– Во всем этом есть одна неувязочка. Если Смерть убивает всех кого видит, тогда почему вы все еще живы?
Этого вопроса я ждала и боялась. Конечно, они хотят это знать. Никакой убедительной лжи я не смогла придумать, так что выкладываю правду:
– Я не могу умереть.
И вновь нас окутывает тишина, только теперь я отчетливо угадываю в ней скепсис и неверие.
Наконец мэр невесело смеется.
– Джордж был прав. Черт, столько времени зря…
– Я могу это доказать, – не хочу, но могу же. – Мне нужен только нож и еще немного вашего времени.
– Это какая-то нелепость, – протестует мэр после минутного замешательства. – Никто не позволит вам себя резать – или какого еще черта вы задумали.
– Вы хотите доказательств, что я не могу умереть. У меня они есть. Вы правда думаете, что можно доказать это без крови? – с негодованием спрашиваю я. – Мой родной город – не единственный, который я видела в руинах. Посмотрите на все эти кресты: ими обозначена каждая бойня, которую я видела своими глазами. Но тех, которые я не видела, неизмеримо больше. Я не хочу для Лексингтона такой судьбы, не хочу, чтобы он превратился в очередной крестик на карте. Так что если хотите доказательств, вы их получите.
Молчание тянется долго, и я понимаю, что этим мужикам сейчас не по себе от всего, что я им наговорила.
– Пошло оно все на хрен, – бросает шеф полиции, обхватив голову обеими руками. Стул жалобно скрипит под его весом. – Как по мне, если дамочка хочет себя порезать, чтобы доказать свое, пусть режет.
Я вообще ничего не хочу.
Начальник пожарной охраны буравит меня долгим изучающим взглядом, а потом кивает.
– Серьезно? – выдыхает мэр. – Ну что ж, прекрасно.