– Ты уверен, что он не её слуга? – спросил Элиас, перешагивая через труп лягушки размером с собаку. Её брюхо было вспорото, а внутри шевелились черви с человеческими лицами.
Кайран, шедший впереди, не обернулся:
– Слуги Малании не дрожат, как осиновый лист, упоминая её имя. Он боялся. Значит, видел нечто настоящее.
Элиас коснулся амулета матери. Серебро обожгло кожу – предупреждение. Ветви ив над тропой склонились ниже, словно пытаясь загородить путь.
– А если это ловушка? – он ускорил шаг, почти наступая на пятки Кайрану. – Она знает, что мы идём.
Охотник внезапно остановился, заставив Элиаса едва не врезаться в него.
– Знает, – согласился он, обнажая клинок, покрытый синими рунами. – Потому что уже здесь.
Они вышли на поляну. Деревня лежала перед ними, как труп, разодранный в клочья. Избы стояли покосившиеся, с выбитыми окнами-глазницами. На центральной площади, где когда-то кипела жизнь, теперь росла чёрная роза, её лепестки шевелились, словто языки пламени.
– Следы, – Кайран указал на землю. Отпечатки босых ног вели к колодцу, но пальцы на них были слишком длинными, а пятки – раздвоенными.
Элиас потянулся к мечу, но охотник схватил его за запястье:
– Не спеши. Она любит играть с добычей.
Они двинулись между домов. Ветер шептал обрывки фраз из разбитых ставень:
– «Уходите…»
– «Она смотрит…»
– «Кости… все кости…»
У колодца их ждала Моргана.
Она сидела на краю, болтая ногами, обутыми в сапоги из человеческой кожи. Её волосы, сплетённые в косу, были цвета ржавчины, а лицо скрывала маска из птичьих черепов.
– Какие милые гости! – её голос напоминал скрип несмазанных колёс. – Моя госпожа предупреждала, что вы придёте. Но я надеялась… поговорить наедине.