Луи нахмурился, чуть сместившись на стуле:
– Ты говоришь так, как будто тоже не можешь сложить все кусочки пазла своей жизни воедино. У меня аналогичные ощущения. Я пытался перед приездом в город понять, чем конкретно я занимался последний год, – и не смог найти в голове ясной картины. Одни обрывки, будто кадры из старого фильма без связного сюжета…
– О, смотри, – перебил Антуан, указывая взглядом на стойку. – Бармен уронил бокал.
Луи посмотрел в ту сторону: действительно, бармен поставил чистый бокал слишком близко к краю стойки, тот покачнулся и полетел вниз, но странным образом не сразу разбился, а как будто слегка подпрыгнул, прежде чем разлететься на мелкие осколки. Бармен склонился, поднял осколки, но не выражал никакого раздражения или смущения – просто механически собрал стекло и молча отнёс его куда-то за занавеску. У Луи возникло впечатление, что бармен выглядел скорее как актёр, доигрывающий сцену, нежели обычный работник бара.
– Наверно, просто устал, – предположил Луи, пожимая плечами. – В конце концов, мало ли… Могут быть случайности.
Антуан странно посмотрел на него, но потом усмехнулся:
– Да, случайности. Как и наша встреча, верно? Если уж говорить о causae efficientes и causae finales2, как сказал бы Аристотель, то мы можем придумать тысячу причин, почему мы оказались именно здесь и сейчас. А можем и вовсе признать, что это просто совпадение, не имеющее никакого глубокого смысла.
Луи улыбнулся, склонив голову:
– Или мы можем предположить, что каждое событие – часть некого сценария, который мы пока не понимаем. И тогда, возможно, стоит просто наслаждаться моментом.
– Согласен, – Антуан слегка наклонился вперёд, и их взгляды встретились. – И я, признаться, рад, что этот момент наступил. Ведь наша с тобой беседа напоминает мне о тех старых днях, когда мы были увлечёнными идеями юношами. Пусть мы теперь старше, умнее или, наоборот, более циничны… Да не важно! Важно, что мы можем снова обсуждать те же вечные вопросы, словно время сделало круг.
На этих словах бармен снова подошёл к ним, чтобы налить вина, хотя их бокалы были ещё почти полны. Он разливал медленно и молча, а затем вновь отступил в полумрак у стойки. Луи наблюдал за его движениями, подмечая странное ощущение, словно бармен шевелился чуть плавнее, чем должны двигаться люди. Как будто замедленная съёмка. Но, может, это просто игра света – тусклые лампы ведь способны исказить восприятие.