– Я сама разберусь со своим сыном, Александр Николаевич! – скривила она губы, провожая сына взглядом до раздевалки. Когда она удостоверилась, что Артем не услышит ее, она повернулась к охраннику, смеривая уничтожающим взглядом. – Впредь настоятельно прошу не позволять себе ничего подобного. Артем записался, что забыл карточку, классный руководитель знает причину опоздания. Не превышайте свои полномочия.
– Оно и видно, как у вас получается, Валерия Ивановна.
– Евгеньевна! – поправила она его холодно. – Валерия Евгеньевна. Надеюсь, вы в силах запомнить столь простое отчество?
Валерия видела просто непрошибаемое лицо: ее отповедь не произвела на него никакого впечатления, он будто уже забыл о ее присутствии. Она поджала губу и, бормоча под нос все известные ругательства, вернулась в класс, который спокойно доделывал номер. Она искренне надеялась, что Богданов уймется и ей не придется жаловаться на него. Но верилось с трудом. Тот случай стал новой отправной точкой для витка противостояния.
Валерия предупредила, что пригласила родителей одного ученика для беседы, а он затребовал бумагу за подписью директора, что посещение разрешено. Он не хотел пускать на кружок ее учеников из другого здания, у которых не срабатывала карточка, заставляя ее бегать вверх-вниз. Но самым вопиющим в ее глазах последней каплей стал его поступок по отношению уже лично к ней, как к женщине. Валерия убедилась, что он ее в грош не ставит и не уважает вообще. Только ли ее или всех женщин?
Валерия работала на два здания, и у нее в кабинете стали делать ремонт, о котором давно подавали заявку. Как раз начинался отпуск: учителей в зданиях не было, дети еще раньше благополучно ушли на каникулы, вот и запустились ремонтные работы. Молодая женщина при помощи сына и подруги принесла сюда папки и пособия, которые было жалко портить. А в тот раз она притащила последний полиэтиленовый пакет с контрольными тетрадками. Она прошла через входную дверь и прямо перед турникетами ручки не выдержали, порвались и с шумом пакет упал на плитки пола, и тетради ворохом рассыпались вокруг. Валерия заправила за ухо прядь светло-русых волос, чувствуя усталость и обиду: почему ей так не везет? Она порадовалась, что лето позволило надеть воздушное платье, которое струилось по фигуре, и простые босоножки. Если бы она была в привычной узкой юбке и блузке, ей стало бы намного сложнее.