Но вдруг завёлся и голос зазвенел:
– Неужели ты думаешь, что сейчас это кому-нибудь нужно!
Вдруг стремительно обнял её, как тогда, в первый раз, крепко и ласково.
– Спасибо, что ты была.
Развернулся и быстро пошел к дверям. Чёрт! Что это были за двери? Нет, она не помнила.
Она поправила зеркало заднего вида. Поток почти не двигался…
Утро пришло ощущением непоправимой потери. Плакать не получалось. Так и лежала с открытыми глазами. Солнце упорно поднималось над горизонтом. Вставать не было сил. Но она должна была… Там люди, там уходящая натура и съёмочный процесс, который уже было не остановить.
Как слепит солнце! Когда же это закончится? Она потянулась к козырьку, надо опустить его.
Рядом взревел мотор, раздался визг тормозов, солнце качнулось и со странным скрежещущим грохотом рассыпалось сотнями искр. Эти искры мощным колким потоком ударили ей в лицо, заливая его чем-то тёплым.
– Неужели, слёзы? – сил на удивление не было.
И тут солнце погасло.
– Так легче, – устало подумала она.
Невесомые речные волны тихим плеском окутывали ноги. Подмосковный вечер, обещая прохладный покой, плавно уходил в ночь. За спиной мерцали отсветы мегаполиса. Шелест воды навевал лёгкую дрёму, раскрашивая образы в яркие цвета середины лета. Она погружалась в прошлое не спеша, плавно покачиваясь на волнах памяти…
Спокойное детство в большом красивом доме в не очень счастливой, но дружной семье. Весёлая безбашенная юность тогда, перед самым сломом времён, когда всё казалось понятным и не сулило перемен, когда державшиеся на волоске основы ещё казались незыблемыми. Лёгкая безответственность молодости, песни у костра, шумные вечеринки, радость и испуг первого узнавания. Нежность…
Влюбленности, первое сильное чувство и, вот оно… Череда потерь, таких мучительных… Сначала погиб он. Казалось, что любовь её была великой и он, безусловно, был этого достоин. Но смерть безжалостна не только к жизни, она безжалостна даже к памяти. После похорон поднялась пена недостойных поступков, подлости и лжи. Вся эта муть нахлынула и быстро отрезвила её, обесценив всё, что у неё было. Именно тогда она в первый раз испытала это чувство безусловной свободы. Нечего было терять…
Нечего было терять: не осталось чувств, иллюзий и того щенячьего восторга, которого было особенно жаль. Но она уже ощутила силу ветра и мощь восходящих потоков… Потом ушёл отец. Молодым и почти сломленным, хотя и не смирившимся со своей несчастливостью. А потом глупо и бессмысленно убили подругу, оставив сиротой недавно родившуюся дочь.