– Что за спектакль ты устроил за ужином? – решив, что выждал достаточно, чтобы сын как следует помариновался в чувстве вины, герцог, наконец, захлопнул папку и начал разговор.
– О чем ты? – Вальдимир сделал вид, будто не понимает, о чем речь.
– Оставь эти игры, – герцог недовольно изогнул бровь. – Зачем тебе понадобилась клоунада с Амарой?
– А что не так? Она действительно очень милая девушка, – Вальд изобразил мечтательную улыбку, словно до сих пор смаковал послевкусие общения с нищенкой.
На самом деле девчонка не вызвала у него никаких чувств. Амара оказалась пресной и скучной, без капли перчинки. В какой-то степени Вальд и вовсе испытал разочарование, игра с ней могла бы вызвать хоть какие-то эмоции. Прекрасно понимая, что жизнь в приюте не сахар, он ожидал встретить хищного звереныша, готового выгрызть свой кусок хлеба даже из чужой пасти. Амара хоть и пыталась огрызаться, оказалась даже слишком робкой и скорее походила на мышь, что упала в сарай с зерном и до сих пор не могла поверить своему счастью.
– Я даже задумался о том, что из нее выйдет неплохая невеста, – бодро продолжил Вальдимир.
– Не выдумывай, у тебя уже есть невеста, – отбрил отец.
– Я еще не сделал ей предложение, – рефлекторно поправил Вальд.
Девушка, впрочем, в самом деле, была. Леди Гвендолин Солсбери. Дочь герцога Ленарда, второго по влиятельности после их рода. Белокурая красотка с бездонными синими глазами и ангельской улыбкой. И вдобавок первоклассная стерва. Обладая не только прелестным личиком, но и острым умом, Гвендолин знала, когда можно показывать характер, а когда следует спрятать коготки и притворится пай девочкой.
Наверное, если бы Вальд в самом деле искал себе супругу, то тоже остановил выбор именно на ней. Но вмешался отец, и из детского желания сделать все наперекор Вальдимир медлил с помолвкой, хотя встречались они уже целый год. Впрочем, назвать это настоящими отношениями не повернулся бы язык. Вальд ухаживал за Гвендолин, показывался с ней на всех светских мероприятиях, дарил подарки, но ни о какой душевной близости между ними речи не шло. Как впрочем, и физической. Наплевав на запреты короля самодура, Вальдимир не гнушался встречами с любовницами, меняя девушек, как перчатки, но к потенциальной невесте его совершенно не тянуло. Наоборот, при одной мысли внутренности обдавало холодом, а во рту ощущался горький привкус.