Она говорила, как-то особенно тепло. Голос был мягким, обволакивающим. Где-то в середине этого долгого монолога я уже начала хлюпать носом и моргать глазами, а к концу речи уже рыдала навзрыд. Амалия не успокаивала меня, она гладила меня по руке и терпеливо ждала, пока я перестану всхлипывать, и смогу начать разговор. Когда я пришла в себя настолько, что смогла изъясняться, я вывалила на нее весь груз, что копила в себе последнее время. Она ни разу меня не прервала, лишь иногда закрывала глаза и слегка покачивала головой. Со стороны казалось, будто пожилая дама ведет с кем-то неслышный постороннему уху диалог. Я закончила говорить, перестала плакать и с интересом теперь смотрела на ее мимику. Она словно продолжала меня слушать и что-то мне отвечать. Лицо ее принимало то скептическое выражение, то вдруг озарялось совершенно отчетливой радостью, то она с сомнением качала головой. Постепенно к мимике добавилось неясное бормотание. Я замерла и изо всех сил пыталась вслушаться в ее слова, чтобы уловить в них хоть каплю смысла. Но говорила Амалия тихо, слова практически не произносила, я очень быстро перестала пытаться ее понять и теперь даже слегка начала скучать. Слезы высохли, настроение чуть выровнялось. Я даже немного пожалела, что втянула немолодую и явно не совсем здоровую женщину в свои переживания. Вдруг Амалия Павловна широко открыла глаза и радостно мне заявила:
– Сегодня.
Я во все глаза смотрела на нее, ожидая продолжения, а она вдруг ни слова не говоря, вышла из комнаты, чтобы вернуться через пару минут с каким-то ярким листом бумаги в руке.
– Сегодня, – значительно глядя мне в глаза, сунула мне в руку этот яркий лист бумаги и начала буквально выталкивать меня в коридор.
– Не мешкайте ни минуты, душенька моя, – она так явно и поспешно меня выпроваживала, что я даже решила, что она отчего-то на меня обиделась, – время позднее, а вам следует нынче же дозвониться до них и записаться тотчас же.
– Куда дозвониться? На что записаться? – непонимающе лепетала я, лихорадочно обуваясь и влезая в ветровку.
– Все поймете, когда изучите брошюру, – отрезала Амалия и, уже закрывая за мной дверь, добавила, – ступайте и да помогут вам Высшие Силы.
Дверь в квартиру с шумом захлопнулась, я вздрогнула и обратила, наконец, взгляд на бумагу, зажатую у меня в руке.