Навстречу тому живо поднялись две дамы – хозяйка дома и давешняя просительница Дмитрия Андреевича. Первая, польщенная нежданно-негаданно оказанной ее дому честью, засуетилась, расточая вельможе любезности, вторая же, чрезвычайно взволнованная личным визитом князя в ее пристанище в столице, замирая сердцем, ждала его объяснений.
Учтиво поклонившийся хозяйке дома, последовав ее радушному жесту, Дмитрий Андреевич устроился в кресле и принял из рук расторопного слуги чашку кофе.
– Сударыни, – с удовольствием сделавший глоток, обратился князь к застывшим в ожидании женщинам, – не смея более держать вас в неведении, я намерен изложить цель своего визита. Давеча я пообещал вам, – глянул он на челобитчицу, – устроить будущее племянницы. Способ найден, и я здесь, дабы обсудить его с вами, – объявил князь оживившейся женщине.
Тотчас поднявшаяся с места, поклонившаяся гостю деликатная хозяйка оставила комнату.
– Итак, к делу, – заговорил князь с оставшейся с ним tête-à-tête женщиной. – Я хочу доподлинно знать, какими полномочиями в вершении судьбы княжны Елецкой вы располагаете, – устремлен на нее испытывающий взгляд.
– У смертного одра ее матери я связала себя словом позаботиться о сироте, – не мешкала с ответом женщина.
– Но возможности исполнить обещание лишены? – уточнил Дмитрий Андреевич.
– Увы, – кивнула женщина дотошному вельможе. – Уповая на великодушие вашего сиятельства, – глянули ее заискивающие глаза на князя, – я чаяла выхлопотать хотя бы малую толику отписанного в казну состояния князя, – смирение сменила царящая в голосе и взгляде алчность, – на мало-мальски приличное содержание его дочери.
– Боюсь, в этом я бессилен вам помочь, – разочаровал женщину удрученный неприглядным зрелищем князь, – ибо ходатайствовать об этом вправе только назначенный стряпчим опекун вашей племянницы или ее супруг.
– Кто же дерзнет взять в жены обесчещенную бесприданницу? – не скрыла досады возмущенная законом, ущемляющим ее интересы, просительница князя.
– Именно о достойной партии для ее сиятельства я и намерен говорить с вами, – урезонил ее князь.
– Я вся внимание, ваше сиятельство, – растерянно проронила сбитая с толку, подозревая подвох, прикованная недоверчивым взглядом к собеседнику женщина, пытаясь понять: смеется ли над ней могущественный вельможа или, архисерьезный, готов разрешить уморившую ее задачу.