– Если бы шахту не закрыли, больно бы мне нужно в лесу сидеть.
– Все виноваты, кроме тебя самого. Людей ненавидишь, потому и живешь в берлоге.
– Это ты людей ненавидишь!– не сдержался Иван.– Для тебя мы не люди – показатели!
– Чего-о? Ах ты, бичужник вонючий!– Схватив одной рукой Ивана за грудки, участковый толкнул его к забору, а другой принялся обыскивать карманы, ощупывать одежду.– Где нож? Нож где, спрашиваю?
– С ножами не хожу,– презрительно ухмыльнулся Иван.
– Молчать! Ружье где спрятал? Говори, а то загремишь в Воркуту баланду жрать!
– Я не против. Можешь прямо здесь, под забором пристрелить!– горячо прошептал Иван, понимая всю безысходность своего положения.
– Ты, гнида, понимаешь, что наносишь оскорбление представителю власти при исполнении? А? Молчишь? Вот-вот, помолчи лучше. Давай, вперед! Ишь, пристрелить! Нашел фашиста!
“Да тебя и искать не надо”,– подумал Иван.
Волна слабости вдруг прокатилась по телу. Ноги подкашивались. Он схватился руками за штакетник, чтобы не упасть.
– Стоять!– строго прикрикнул участковый.
– Дай же мне дух перевести… стошнит…
Тот отдернул руку и брезгливо отступил на шаг.
– Ну-ка, ну-ка, что это у тебя в рюкзаке?– спросил он вдруг подозрительно.– Как это я про него забыл?
Он сунул руку в рюкзак и с ловкостью фокусника вытащил белую шкурку песца.
– А что ты теперь скажешь?– спросил с ликованием, тряся мехом у Ивана перед носом. Тот подавленно молчал.– Ну-ну, молчи, и так ясно: браконьерство!
Он сорвал с его плеч рюкзак, запихнул в него шкурку, ткнул в спину так, что Иван еле удержался на ногах.
– Вперед! Посидишь до утра, может, поумнеешь. А нет – отправлю утром в район. У меня нервов не хватает на таких подонков! Пошел, пошел!
Ночь Иван провел на деревянной лавке в маленькой, полтора метра на два, комнатушке. Всю ночь горел приделанный к высокому потолку светильник. Он слепил Ивана, который временами метался в бреду. Выжить он уже не надеялся. Нервно шевеля спекшимися губами, он прерывисто дышал.
Иногда он садился на лавке, обхватив голову руками, размышляя о завтрашнем дне: “Если до утра не подохну тут, то в лучшем случае – зона. За песца, конечно, не должны посадить, но этот гад пришьет мне какое-нибудь дело”.
Ночь была бесконечной.
“А вот я ему подстрою!– бредово размышлял Иван.– Я возьму и руки на себя наложу! Ремень-то он мне оставил! А не должен был оставлять. Представляю, какая у него утром физиономия будет… Показатели тебе нужны? Я твой показатель, я!..”