Александр поднял глаза, в них читалось удивление, смягчившее даже его гнев.
– Я тоже люблю тебя, – ответил он, и в его голосе звучала искренность. – Но я не могу отказаться от этого исследования. Не сейчас.
– Я не прошу тебя отказаться, – повторила Роза. – Только делать всё правильно. Дай мне время убедить тебя. Дай нам найти компромисс.
Он долго смотрел на неё, словно взвешивая её слова, прежде чем кивнуть.
– Хорошо, – согласился он наконец. – Я подумаю о том, что ты сказала. И не буду делать поспешных шагов.
Это был не полный компромисс, но начало. Роза знала, что разговор не окончен, что они ещё вернутся к этой теме, возможно, не раз. Но сейчас важно было не дать конфликту перерасти в непреодолимую пропасть.
– Спасибо, – она осторожно коснулась его руки, чувствуя лёгкую дрожь, которую он тут же попытался унять, сжав пальцы в кулак. Напряжение всегда влияло на его физическое состояние – это она заметила давно, хотя причины оставались для неё неясными.
– Уже поздно, – сказал Александр, выключая компьютер. – Давай вернёмся домой.
Дом. Слово, которое теперь означало для них старое здание с постепенно оживающим садом. В дом его родителей, куда они оба вкладывали столько надежды и заботы. Место, где прошлое и будущее встречались в хрупком настоящем.
Они вышли из лаборатории в вечернюю прохладу. Александр взял Розу за руку, и она заметила, как он старается держать пальцы ровно, контролировать каждое движение. В этом простом физическом контакте была правда, которую они оба понимали: несмотря на разногласия, на разные подходы и страхи, они были связаны чем-то более глубоким, чем логика или эмоции.
Невидимыми, но прочными узами, которые могли растягиваться, но не рваться.
Когда они ехали в метро, прижавшись друг к другу в вечерней толчее, Роза думала о своих травах в саду – как они прижились, пустили корни, нашли свой путь к свету среди запустения. Так и они с Александром, два сломленных, но восстанавливающихся существа, находили свой путь друг к другу и к будущему, которое оставалось туманным, но всё же возможным.
Где-то глубоко внутри она знала, что их спор сегодня – лишь начало большего конфликта. Что за одержимостью Александра скрывалось что-то более личное, чем он готов был признать. Что его научный энтузиазм имел более глубокие корни, чем простое желание завершить работу родителей.