Но она также знала, что не оставит его в этом пути одного. Даже если это означает борьбу – не против него, а за него. За того Александра, который смотрел на маленькие ростки в саду с удивлением и надеждой, а не только на графики и формулы с отчаянной решимостью.
В этот вечер, когда они вернулись в дом, Роза заметила нечто новое в его глазах – не только решимость учёного, но и какую-то глубокую уязвимость, которую он пытался скрыть за напускной уверенностью. И в этой уязвимости она увидела надежду – не на чудесное открытие, а на способность принять и то, что можно изменить, и то, что придётся принять.
Когда они засыпали в тишине старого дома, среди запахов книг и недавно политой земли, их дыхание синхронизировалось, а пальцы оставались переплетенными. В этом простом физическом единении было обещание – быть рядом, что бы ни случилось. Находить точки соприкосновения даже в самых сложных разногласиях. И главное – не терять надежды, даже когда будущее сжимается до нескольких неопределённых шагов впереди.
В ту ночь Розе приснились корни – невидимые под землёй, но прочно связывающие всё живое в единую систему, передающие питание и информацию, объединяющие казалось бы отдельные сущности в одно целое. В этом сне она была и корнем, и цветком, и землёй, питающей оба. И где-то в глубине сна эти образы переплетались с образом мозга, его нейронных сетей, его уязвимости и силы.
Она проснулась с первыми лучами солнца, чувствуя странную смесь тревоги и решимости. Рядом спал Александр, его лицо разгладилось во сне, стало почти мальчишеским, напоминая о той невинности, которая всё ещё жила в нём, несмотря на все испытания.
Роза осторожно выскользнула из постели, стараясь не разбудить его, и вышла в сад. Утренняя роса искрилась на листьях лаванды, превращая каждую каплю в крошечную призму. Где-то на заднем дворе запел дрозд, его мелодия звенела в прозрачном воздухе.
Она опустилась на колени у клумбы с лекарственными растениями, нежно касаясь молодых побегов, проверяя влажность почвы. Эти простые действия были её собственной формой медитации, её путём к равновесию в неуравновешенном мире.
– Мы найдём способ, – прошептала она, словно обращаясь к растениям, но на самом деле – к себе и Александру, к их общим страхам и надеждам. – Путь, который не повторит прошлых ошибок. Путь, который сохранит и тело, и душу.