Когда я вытиралась за рваной ширмой, снова пришли служанки и принесли нам ужин, рисовую кашу и кусочки вареной свинины. Мясо, которого я никогда не ела до этой ночи. Оно быстро стало любимым. В основном, я жила на обычной островной диете. Рыба, птица, грибы, ягоды и импортная пшеница для приготовления хлеба. Я решила, что свинина будет прекрасным блюдом на ужин. Через некоторое время, после того как мы поужинали, Мила уснула.
Ее глубокий сон оставил меня одну в безжизненной и темной комнате.
Некоторое время, я снова перебирала коробки, перечитывала сообщение от Бога Мора и смотрела на костяную стену холма через окно.
Вороны прилетали и улетали. Я наблюдала за ними долгое время.
Усталость сковала мои внутренности и пыталась потянуть за собой веки.
В темноте, я вернулась к кровати и упала на нее, готовая погрузиться в долгий кошмар. Но сон так и не пришел.
Несколько часов я ворочалась. Слушала тяжелую тишину, нарушаемую только хриплым храпом Милы. Я ждала объяснений по поводу коробок с подарками, ждала, что Каспар или Ведагор ворвутся и убьют меня. Что произойдет что-то ужасное.
Как раз, в тот момент, когда усталость взяла надо мной верх, и я, наконец, начала засыпать, дверь распахнулась и вошли три служанки, чтобы разбудить меня.
Эти настойчивые служанки вынудили меня принять подарки, посланные Богом Мором, которые, несомненно, были колючей веревкой у меня на шее.
После того, как Каспар настоял на том, чтобы я была одета в соответствующую одежду, я почувствовала себя более уязвимой, чем когда-либо, когда шла за двумя молчаливыми стражниками, сопровождающими меня, которые, как я и подозревала, были смертными, как я и Мила, поскольку поверх их более простой одежды они носили плетеные цепи доспехов. Каждый мой шаг развевал прозрачную юбку моего платья и обнажал правую ногу, длинную и прикрытую прозрачным сиреневым чулком до середины бедра. Оттуда, до кружевного края нижнего белья, где заканчивался разрез, виднелась обнаженная молочная кожа.
Я не стала прикрывать ногу, пока мы шли по коридорам, обратно, в центральный зал, в который я, впервые, попала, когда нас с Милой привели в дворец. Я была слишком занята одергивание подола укороченной накидки, доходящей чуть выше груди, которая оставляла много декольте между ним и началом моего черного лифа.