Старик жил один. Сам собирал хворост, сам носил воду, сам себе стряпал на очаге. И надо сказать, в котле у него кипела вовсе не жалкая похлебка из кореньев. Охотой он мог бы добыть и оленя, но предпочитал кроликов и куропаток – такую добычу, которую можно поймать самому, не прибегая к оружию. В человеческом обличье он охотиться не любил.
Его мать была девой-птицей из свиты Королевы Холмов, а отец – смертным. Так появился на свет бессмертный перевертыш, получеловек-полуптица – Ворон.
Матери Ворона пришлось носить дитя в человеческом облике – ей ведь предстояло дать жизнь человеку, а не птице. Человеческое тело оказалось слишком слабым – после рождения сына она начала угасать. Ворону рассказывали: отец отрекся от него, едва увидел, и отцовы родичи прогнали мать с ребенком на руках из деревни. Предательство подкосило ее окончательно, оправиться она так и не смогла. Мальчика вырастили девушки из свиты Королевы.
Дикие вóроны не приняли бы полукровку как равного и не стали бы слушать. Зато у него хватило сил и сметливости, чтобы добиться уважения двоюродных братьев и сестер – ворóн. Среди них он и завел себе друзей. И спустя много лет, когда его стая сделалась велика и сильна, наконец отомстил за мать – навел воронью стаю на деревню и на корню истребил весь урожай.
Старик сидел, глядя на огонь, над которым в котелке булькала похлебка. Он даже не дрогнул, когда распахнулась дверь. Дохнуло холодом, и порог перешагнул рослый одноглазый молодец. Это был Ураган из свиты Короля. Ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться о низкую притолоку. Старик невозмутимо помешал ложкой в котелке.
– Я за тобой, Ворон, – гулко сказал Ураган.
– Я знаю.
Брызнули искры, и появилась высокая светловолосая женщина – Гроза, сестра Урагана.
– Возьми с собой то, что сочтешь нужным, и пойдем, – приказала она. – Тебя ждут.
– Неучтиво торопить старика, который расположился поужинать. Я сегодня натрудился и проголодался, – ответил тот, к кому она обращалась.
Ураган и Гроза промолчали. Они неподвижно стояли у порога, пока старик неспешно хлебал суп и обгладывал птичьи косточки.
Король неспроста прислал за ним этих двоих. Их с Вороном разделяла давняя вражда, и, если бы он теперь заупрямился, Гроза и Ураган притащили бы его к Королю силой. Ведь именно из-за Урагана Ворон семьдесят лет назад оказался здесь, в горах… Отчасти он сам навлек на себя немилость. Ворон всегда был боек на язык, и его шутки не отличались добротой. На пирах, в присутствии Короля, он с удовольствием доводил Урагана до бешенства. Однажды тот особенно сильно вспылил и заметил, что негоже сыну смертного задирать нос перед жителями Холмов. Ворон был так оскорблен грубым напоминанием о своем происхождении, что немедля обратился в птицу и клювом выбил Урагану глаз. За это и поплатился: государь изгнал его из свиты, несмотря даже на заступничество Королевы.