– В чем дело? – спросила я.
– Скоро узнаешь, – сказал он, отворачиваясь.
Мы съехали с шоссе на проселочную дорогу. Я видела лишь огоньки из окон одного дома сильно вдалеке, остальное скрывала кромешная тьма. Во мне нарастала паника.
– Что происходит? – снова спросила я. Курт остановил машину и выключил ключ зажигания.
Я снова повторила свой вопрос, но Курт не отвечал. Он вдруг развернулся, схватил меня и попытался поцеловать. Я стала сопротивляться, отталкивать его. Он бросил меня на сиденье.
Я запаниковала, стала умолять его:
– Не надо! Не трогай меня!
Я стала отбиваться. Ногой открыла одну дверь, рукой потянулась вперед и открыла дверь водителя, при этом стуча по автомобильному гудку, включая свет и царапая лицо моего обидчика. Разозлившись и испугавшись, что его все-таки поймают с поличным, он наконец оставил меня в покое.
Всю оставшуюся дорогу домой он молчал. Я сидела в машине и плакала, я была в шоке и молилась богу, чтобы добраться до дома в безопасности.
После этого прошло три дня, прежде чем Элвис снова дал о себе знать. Родители понимали, что со мной что-то не так, но я не могла рассказать им, что Курт на меня напал, потому что иначе мне больше не разрешили бы с ним ездить. А как тогда мне приезжать к Элвису и обратно, если Ламар с Верноном заняты? В моей голове роились мысли. Я боялась рассказывать об этом и Элвису, ведь Курт вроде как его друг. Я начала думать, что, возможно, Элвис знал о поступке Курта. Может, я была для Элвиса просто игрушкой, которую можно было одолжить Курту или кому угодно еще, кто хотел со мной поиграть. Эти мысли были для меня настоящей пыткой.
Наконец позвонил Курт и сказал, что Элвис хочет меня видеть. У меня не было выбора – я пошла с ним.
Во время поездки в Бан-Наухайм Курт никак не обмолвился о том, что произошло в прошлый раз, и я тоже молчала. Я не сказала ни слова. Я была настороже наедине с ним. Я не знала, каждый раз, как он снимал руку с руля, потянет ли он ее ко мне, и о чем он вообще думал. Я должна была рассказать об этом Элвису.
Тем вечером, когда мы с Элвисом оказались наедине в его комнате, он спросил, все ли у меня в порядке.
Мой голос дрожал. Мне никак не удавалось выдавить из себя эти слова.
Когда мне наконец это удалось, Элвис словно обезумел от ярости.
– Я его убью! – закричал он. Он зашагал по комнате, проклиная Курта. Я была его малышкой, сказал Элвис, и он никогда не заходил со мной дальше поцелуев. А при этом какой-то парень, его так называемый друг, попытался меня изнасиловать. Я слушала, как он кричит, втайне испытывая облегчение от его реакции. Как я вообще могла сомневаться в Элвисе?