Андрей Борисович с ними заодно? Нет, не может быть… Если бы он узнал, что замышляет его сын, он бы отправился вслед за нами сию же минуту.
– Я как раз собирался звонить ему. Мне только нужно разобраться с этой аппаратурой…
– Хорошо. Звони. Но разговаривать буду я!
– Как скажешь, садись сюда.
Борис усадил меня на свое кресло, а сам присел рядом на широкий кожаный подлокотник. Я была настороже и держала между нами дистанцию. Меньше, чем через минуту возни на панели, расположенной прямо под довольно немаленьким экраном, я распознала звук негромких гудков. Шло соединение.
На экране появился Андрей Борисович. Посреди большой светлой спальни, уставший, но одетый в белую деловую рубашку и брюки, он внимательно смотрел на экран. Его глаза расширились, как только он увидел нас.
– Ну наконец-то! Дорогие мои, вы опоздали на целых два дня!
От голоса Андрея Борисовича мне тут же стало спокойнее.
– Здравствуйте. – я не смогла не улыбнуться ему.
– Пап! – Борис поднял ладонь в знак приветствия.
– Авиям?
– Па, он сейчас отсыпается. У нас все хорошо, беспокоиться не о чем.
– Замечательно. Я очень волновался. Лора, лапонька, ты в порядке?
Я кивнула. Андрей Борисович явно печется обо мне. В его глазах я не увидела хитрецы, они, как всегда, спокойны и добродушны. Он не может оказаться их сообщником.
– Мы летим на Альбус. Борис мечтает там побывать!
Мне нужно оценить его реакцию на мои слова и сделать нужные выводы.
– Я был бы счастлив, осуществись его мечта при других обстоятельствах. – отец положил руку на левую грудь и виновато продолжил. – Лора, прости, что тебе пришлось это пережить. Я долго не мог прийти в себя, когда услышал, во что Уилсон втянул тебя. Он не останется безнаказанным. Он и все остальные гаденыши. Я говорил с Дешоном, на Альбусе вы будете под присмотром и в полной безопасности!
Андрей Борисович тронул мое сердце, я верю ему. А значит, поверю и Борису.
– Борис очень помог мне. Если бы не он… я бы… мне было бы гораздо тяжелее.
– Борис не мог иначе. Он ведь мой сын!
Андрей Борисович заставил меня широко улыбнуться. На этой ноте я оставила отца с сыном наедине. Им есть, о чем поговорить, а я собиралась продолжить свой сон.
Авиям очень крепко спал посередине дивана, и я улеглась в свой уголок, как можно дальше ото всех и укрылась с головой. Страх отступил, я поняла, что погорячилась. Похоже, у меня случился, приступ неконтролируемой паники. За время, пока я пыталась все обдумать и снова уснуть, Борис успел поговорить с мамой, сходить в душ, вернуться и включить фильм. Авиям был неподвижен все это время.