– Простите, – прочищаю горло, со скрежетом прикрывая за собой дверь, – я…
Хочу представиться и попросить прощения за опоздание, но меня жестоко перебивают:
– Проходите, проходите. Не задерживайте нас, – преподаватель средних лет в тёмном костюме делает нервный взмах рукой. – В конце занятия подойдите отметиться.
– Спасибо, – тяжело выдыхаю. Переживала, будто меня пристрелят на за проступок.
Топая балетками по полу, на ходу осматриваю переполненное студентами помещение, прицениваясь, куда присесть. Самое страшное: студенты сидят так плотно друг к другу, что я не вижу свободных мест, кроме крайнего на самом последнем ряду.
Что ж, придётся добираться туда под любопытные взоры.
Странно, в расписании было указано, что первым у меня семинар, а не лекция, где собирается весь поток… Проглотив волну негодования, поднимаюсь по лестнице в центре, разделяющей парты и скамьи. Пробираясь к верхним рядам, я упорно сосредотачиваюсь на цели, даже перестаю глядеть под ноги. Глупо, как будто сейчас кто-то выскочит и займёт его первым. Отвлечься становится роковой ошибкой, и я позорно спотыкаюсь. К счастью, с горем пополам удерживаю равновесие и не лечу в пол, разбивая себе нос.
С горем пополам добравшись до злосчастного места, опускаюсь на скамейку, тяжело выдыхаю, как после марафона, и прикладываю ладонь к щекам, успокаивая разгорячённую кожу. Выгляжу красная, как помидор, сто процентов.
– Новенькая? – скучающий мужской голос доносится справа. Поворачиваюсь на источник звука, едва ли не проглотив собственный язык.
– Да, – стараясь не показывать удивления, отвечаю накаченному темноволосому парню. Изумляют меня не просто татуировки, красующиеся на его руках, а сам внешний вид в целом. На восемнадцать лет парень не выглядит, скорее, походит на развязного старшекурсника-плохиша.
Самое интересное, между ним и другим студентом расстояние примерно для двух человек, но этот предпочитает сидеть ближе к краю. Как я снизу не заметила, что наверху ещё есть места? Может быть, стоит попросить подвинуться?..
Его ленивый взгляд тоже блуждает по мне, нагло и слишком долго задерживаясь на проклятом разрезе юбки, открывающем светлую кожу ног.
Нарочно громко прочищаю горло, сигнализируя, что вот так в открытую пялиться неприлично.
Татуированный замечает моё недовольство и нахально произносит, ухмыляясь: