Давлю на газ, объезжаю по тротуару встречную машину, лишь бы не потерять из виду это голубое пятно. И вот, я почти равняюсь с ней. Опускаю стекло, чтобы позвать ее, но она уже прошмыгнула в подъезд, как мышь в щель.
Что со мной не так?
Голос внутри словно вопит: «Помоги ей!». Не знаю, хоть пару тысяч дать ей, чтобы совесть не грызла.
Выхожу из машины, блокирую двери и забегаю в обшарпанный подъезд со спертым воздухом. Дышать нечем – затхлость въелась в стены, пропитала собой каждый уголок.
Прислушиваюсь. Где-то сверху, из темноты лестничного пролета, доносятся тихий шорох одежды и настороженные шаги.
– Эй, это всего лишь я! – выходит довольно грубо.
Да и тупо как-то прозвучало. Неудивительно, что в ответ – тишина.
Пытаюсь смягчить голос, укротить жесткость в связках:
– Я тот, кто увез тебя от охранников супермаркета. Спускайся, не бойся.
– Зачем мне спускаться? – доносится из темноты осторожный ответ.
– Я хочу тебе помочь.
– Чем? Мне не нужна ваша помощь.
И ведь правда. Чем я могу ей помочь?
Разве что горсткой купюр, жалким подаянием, которое не облегчит ее жизнь, а лишь отсрочит неизбежное…
– Ты говорила, с первой зарплаты вернёшь всё в тройном размере. А у тебя работа хоть есть?
– А вам какое дело? Уходите!
Понятно. Этот разговор – пустая трата времени.
Поднимаюсь по лестнице, этаж за этажом, пока не оказываюсь на пятом.
А там она, сжавшись в комок, сидит на корточках в самом углу площадки, словно испуганный зверек. Хлеб и баранки к груди прижимает.
Окидываю взглядом убогую лестничную клетку: сырость, грязь, плесень, едкий запах мочи.
– Ты здесь живешь?
Она смотрит на меня испуганными глазами и отрицательно качает головой. Сторонится, будто я – воплощенная угроза. И я ее понимаю.
Мой вид, наверное, не внушает доверия. Не похож я на ангела-хранителя, готового протянуть руку помощи. Скорее, на волка, который эту руку откусит по локоть и не подавится.
Я над этим работаю, но пока все без особого успеха.
Видя эту беспомощность в ее больших серых глазах, я все же решаюсь. Протягиваю руку. В буквальном смысле этого слова. Сам не понимаю, что творю.
– Поедем. Накормлю тебя.
Она округляет свои и без того огромные глаза, с опаской косится на мою руку.
– Куда? – трусливо сглатывает она.
Не люблю я расспросы. Я из тех, кто предпочитает действовать, а не болтать. Из меня слов просто так не вытащить.