Я резко разворачиваюсь, включаю свет в салоне, желая увидеть эти наглые глаза, и… замираю.
Передо мной совсем молоденькая девчонка. Худая до жути: ключицы выпирают, словно вешалки для одежды, щеки запали, одни огромные глаза только остались. Серые, бездонные, наполненные невыплаканной болью.
Одета девчонка в какие-то обноски, явно не с её плеча. Трясущимися руками она прижимает к груди буханку хлеба и пачку сушек, как будто они – сокровище.
– Это не то, что вы думаете, – оправдывается она, виновато отводя взгляд. – Я не украла их.
– Да? И поэтому охрана супермаркета неслась за тобой, как стая гончих? Потому что ты их не украла?
– Я одолжила их, – надувает губы, готовая разрыдаться. – С зарплаты верну всё в тройном размере. Возмещу моральный ущерб. Только прошу, не сдавайте меня в полицию. Я сейчас уйду, правда. Вы больше никогда меня не увидите.
Я лениво киваю на дверь и с басом роняю:
– Уходи.
– С-спасибо ещё раз, – хлюпает она носом, затем открывает дверь и выпрыгивает из салона, словно ошпаренная.
В боковое зеркало вижу, как она роняет хлеб с сушками прямо в грязную лужу. Поднимает их, обтирает об свою кофту, не обращая внимания на грязь. Снова прижимает к себе.
Озирается по сторонам, и, шаркая кроссовками не по размеру, убегает во дворы старых построек.
Странное ощущение поселяется в области ребер. Не то жалость, не то щемящая тоска.
Мне должно быть всё равно на эту девку. У самого проблем выше крыши. Однако что-то подсказывает мне, что произошедшее – это не случайность, а образ её жизни.
Жалко молодуху. До боли в сердце жалко. Не должны ведь люди так жить. Не должны скитаться по углам и давиться ворованной буханкой, искупавшейся в луже.
Что-то в её жизни сломалось, дало сбой. И она теперь вынуждена обворовывать супермаркеты, чтобы выжить.
Неправильно это всё, конечно. Но когда-то я сам был таким же. Беспризорником, скитающимся по улицам, которые стали роднее отчего дома.
И врагу не пожелаю этого!
А тут девчонка… Молоденькая совсем. Видно, что даже мухи не обидит, а жизнь её обижать не стесняется.
И я тоже хорош. Гаркнул пару слов и выставил вон, не попытавшись даже разобраться.
Опомнившись, сдаю назад. Заезжаю во дворы, включаю дальний свет. Вдалеке мелькает её голубая кофта, словно мотылек в ночи.
Сигналю, но только пугаю ее этим. Она бросается наутек.