– Я по тебе скучал.
Он привлек меня ближе к себе, так близко, что жар, исходивший от его тела, просочился под слои шелка и растекся по моей коже, распалил кровь, усугубив томление, которое и так не стихало ни на секунду. Оно успокаивалось только тогда, когда мы сближались, и, лишь прижавшись к его телу, я могла вздохнуть полной грудью:
– Через четыре недели снова свидимся.
Впрочем, успокаивать его не требовалось. Все эти сны, призрачные видения, были сотворены темным властелином, чтобы меня соблазнить, и потворствовать им не стоило. Он действовал хитро и расчетливо. Особенно когда его теплые губы заскользили по моей шее, покрыв кожу россыпью мурашек.
– Скажи, где ты, аннвил? – Он крепче обхватил мою талию. Его взгляд стал тяжелее и мрачнее, стоило ему только произнести загадочное прозвище, смысл которого был мне неясен.
Я склонила голову набок:
– Тогда ты перестанешь по мне скучать!
– Справедливо. – Он пробрался большим пальцем под тонкий слой кружев у меня на спине. – Но тогда можно будет меня наказать каким-нибудь другим способом.
По моим рукам побежали мурашки, а внизу живота разлился жар, от которого стало отчаянно стыдно. К счастью, он отвлекся от своего предложения даже быстрее, чем порой исчезал из поля зрения.
– Как поживают твои цветочки?
– Неплохо. Ты оказался прав: аптекарь и впрямь щедро заплатил за кору.
На наших землях было несколько ивовых рощиц. Они расположились поодаль от леса, и потому в них можно было ходить без опаски. В прошлом месяце мне не удалось выгодно продать запасы календулы, и тогда темный принц предложил торговать корой.
Он не понимал, зачем мне деньги, знал только, что я отчаянно в них нуждаюсь. Почти всегда сюжет этих снов разворачивался за пределами папиной фермы, неподалеку от моего «соляного круга». Вполне понятно, почему мне снились знакомые места, но как ему удавалось видеть то, чего я в упор не замечала, по-прежнему загадка. Так было с ивами, растущими кру'гом у самой окраины фермерских угодий, или с кустиками примулы у реки. Когда я просыпалась, всегда оказывалось, что в реальности все так и есть.
– В следующий раз попробуй наперстянку, – прошептал он мне на ухо. Его соблазнительный шепот переплетался с мелодией призрачных струн.
– Она же ядовитая.
– Лекарства – не что иное, как искусно дозированный яд.