Когда я устроилась рядом с Томми, он ничего не сказал. Холод просочился под мои тапочки, стылая грязь облепила платье. Кусочек льда проплыл мимо по реке, а потом зацепился за ветку, повисшую над самой водой, и раскололся.
– Кажется, теперь мы оба видим чертовщину, которой не существует.
Я обхватила колени и притянула их к груди. А потом, впервые за год с лишним, заговорила с другим человеком:
– Бранятся только плохие люди. Папа так сказал.
Брат ничего не ответил – может быть, попросту не услышал. Я не знала, как именно работают эти его специальные сережки, но папа всегда их поправлял, если Томми ничего не слышал. Я тоже потянулась к его уху, но Томми шлепнул меня по руке. Я отпрянула.
И снова у него хлынули слезы. Мужчины не плачут, вернее, им плакать не подобает, насколько я знала. Но папа плакал, когда я отказывалась от еды, а Томми рыдал каждый день с тех пор, как вернулся с войны. Мне на глаза тоже навернулись слезы, но от них нам всем сделалось бы еще хуже, так что я их смахнула.
Томми выдохнул, медленно и измученно, и сам поправил сережку:
– Давай погромче.
Я сглотнула, не обращая внимания на царапающую боль в горле, совсем отвыкшем от речи.
– Папа говорит, что бранятся только плохие люди.
Томми сощурился и напряженно всмотрелся в дальний берег реки, но он впервые пустовал.
– Так я и есть плохой человек, кроха.
Я покачала головой и пробормотала:
– Неправда. – Я достала из кармана медаль и помахала ею у него перед лицом. – Папа сказал, что тебя этим наградили, потому что ты герой. Как солдаты из «Атаки легкой бригады». Плохим людям не выдают ленточки со стальными подвесками, Томми! – Я улыбнулась, уверенная, что он разделит мое настроение.
Но нет – его обезображенное лицо исказилось в желтом свете фонаря.
– Не хочу это видеть.
Я нахмурилась, поднесла пеструю ленту поближе к его глазам:
– Ну постой, ты же и впрямь молодец! И нечего тут печалиться, Томми! Ты настоящий герой!
– Адди…
– Ты обещал, что вернешься домой, и не обманул. Ты бился со злыми немцами и победил, а хорошие мужчины не ругаются и не плачут, Томми, так что…
Он вдруг злобно зарычал, выхватил награду из моих дрожащих пальцев, опрокинув меня на землю, и швырнул медаль в реку. Но перестарался. Она глухо звякнула, ударившись о дерево на другом берегу.
Мои глаза налились слезами. Холодная грязь захлюпала под пальцами, налипла на коленки. Я больше не могла сдерживаться. Из горла вырвались глухие всхлипы, смешиваясь со всхлипами моего брата.