– Фергюс?!
Отношения с Фергюсом Мак-Альпином у нее были непростые – чтобы не сказать "как у кошки с собакой" – но мало кто обрадуется, обнаружив у себя на ковре труп. Пусть даже труп злейшего врага.
– А что вы тут делаете среди ночи? – осведомилась я, не дав ей опомниться.
Леди Норвуд бросила на меня гневный взгляд.
– Ты что же, допрашиваешь меня?!
И как ей удается быть величественной даже в халате, тапочках и с сеточкой для волос? Магия, не иначе.
Я лишь плечами пожала.
– Можем подождать Этана.
Тонкий намек на будущее расследование – неизбежное, как завтрашний рассвет – заставил леди поджать губы. Несмотря на поздний час, леди Норвуд была подкрашена – самую малость, чтобы мужчины этого не замечали, а полагали, что у нее от природы темные ресницы и губы несколько более пухлые, чем обычно бывает в таком возрасте. Надо думать, даже муж никогда не видел ее неприбранной и растрепанной. Такое зрелище леди старой закалки приберегают только для личных горничных.
– Ну хорошо! – процедила она таким тоном, что сразу стало ясно: нового приглашения в Норвуд мне не видать, как собственных ушей. Впрочем, не очень-то и хотелось. – Мне не спалось, и я спустилась на кухню, чтобы выпить стакан воды. Увидела Рамси и решила выяснить, что стряслось. Довольна?
Я с трудом сдержала улыбку. Воды, вот как? Чем же ей, интересно, не угодила вода в графине на ночном столике? Или из-под крана в ванной?
Впрочем, допытываться я не стала. Это дело полиции.
– Присаживайтесь, – только и успела сказать я, когда дверь вновь распахнулась.
Сегодня здесь удивительно многолюдно!
На пороге возник Бартоломью Эванс с блокнотом наперевес и перепачканными чернилами пальцами. Обнаружив в курительной целую толпу, он недоуменно моргнул, обвел затуманенным взглядом комнату…
– И-и-и-и! – тоненько завизжал секретарь и попятился, не сводя глаз с тела на ковре.
– Стоять! – рявкнула леди Норвуд, и мистер Эванс покорно замер. Прямо суслик перед анакондой. – Что вы здесь делаете?
– Я? – пролепетал секретарь и зачем-то спрятал блокнот за спину. – Я же не знал! Заработался допоздна и… Горничная сказала, что мистер Мак-Альпин еще тут.
Он сбился, на бледных щеках загорелись алые пятна.
Леди Норвуд скептически хмыкнула. Объяснение и впрямь не выдерживало критики. Его блокнот вовсе не похож на гроссбух, и трудно представить, чтобы секретарь вздумал просить совета по ведению счетов у дядюшки Фергюса. Уж слишком ненавидящие взгляды Эванс бросал на него за обедом.