Аманда вскрикнула и тут же закусила губу.
Из двери высокого шкафа торчала детская рука. Она не двигалась, а просто свисала, не доставая пальцами до ковра на полу. Сердце забилось с немыслимой скоростью, мысли роились в мозгу, ударяясь одна о другую. Аманда чувствовала, как её знобит, как тошнота подступает к горлу. Её вырвало секундами позже, когда на одном из кресел, стоявшем в тёмном углу, она увидела детские колготки и трусы.
Аманда ещё раз навела фонарь на приоткрытый шкаф, на свисавшую ручку ребёнка, молясь не узнать в ней её…
От мысли, что это может быть её дочь, у неё скрутило живот. По пальчикам было понятно, что ребёнку нет и пяти. Она выдохнула и устыдилась за ту радость, что смешалась сейчас с тошнотой. Она была рада чужому трупу. Теперь её тошнило уже от себя. Вытерев рот от горькой слизи, Аманда прислонилась к окну, еле держась, чтобы не упасть.
Здесь и правда жил маньяк, настоящий извращенец, сколько он похитил детей, для чего скупал столько детской одежды?
Не думай, не думай об этом. Надо позвонить сержанту Тадовски, надо выбираться отсюда.
Аманда выключила фонарь, отошла от окна, обернулась…
Высокая, сутулая тень стояла над ней.
Удар.
Ноги её подкосились.
Шум загудел в ушах.
Темень на миг посветлела, фонарь упал и включился. Она увидела голые ноги в набухших от старости венах, пожелтевшие ногти, часть штанины полосатой пижамы…
Горячий укол в плечо.
Озноб по уставшему телу.
Теперь всё плыло перед взором, плыло и тут же исчезало.
* * *
Трава щекотала её мокрые щёки, голова раскалывалась от боли. Аманда не могла открыть глаза. Запах земли, еле тёплое солнце проступало сквозь травы, тихо гладя её. Аманда разлепила ресницы, вглядываясь в утреннюю тишину. Она почти ничего не слышит, кроме гула в ушах. Одежда на ней цела, только кровь запеклась в волосах. Шум в ушах никуда не уходит – она пыталась подняться, но всё так же падала с ног. Какая же сонная слабость. Она ощупала плечо – ноет, пыталась вспомнить… Совсем ничего.
Опершись руками о землю, Аманда встала на колени и, простояв так с секунду, выпрямилась вся. Какие-то громоздкие тени, освещаемые ярким светом, какой-то овраг высокой травы. Аманда разгребла эти травы, они уже почти что сухие. Почему она здесь? Ей нужно домой. Она поднималась повыше, какой-то гул вдалеке. Ей нужно к малышке, ей нужно домой. С каждым шагом просыпалась спящая память, обрывки последних дней. Аманда вышла на ровную землю, здесь уже нет травы, перед ней – уходящая вдаль дорога и шатающийся горизонт.