Журнал «Парус» №68, 2018 г. - страница 2

Шрифт
Интервал


в окнах самого дальнего дома

цвет вечерний глубок и багрян,

ночь неведомой силой ведома…


Наступает незримо печаль,

открывается стылая осень —

и качает небес литораль

бесконечную лунную просинь.


II

Осенние кроны шуршали,

а души искали родства;

над краем спадающей шали

с тропинки взлетала листва.


И взгляд твой, и к дому ступени —

всё выжег опаловый свет;

и тёплые лунные тени

искали наш спутанный след.


Под замершей в небе кометой

речные скрипели мостки;

немыслимой осенью этой

мы были впервые близки —


к падению в горние выси,

как пух перелётных зарниц,

как свет, наплывающий к ризе

едва приоткрытых страниц…


III

Прохладная тишь запоздала:

сентябрь необычно лучист;

в серебряной лодке причала

уносится сорванный лист.


К земному склонён изголовью

строительный кран-исполин,

кроваво-сиреневой дробью

пронизаны кроны рябин.


А тени – попутчицы страха —

взлетают с речной глубины,

как будто с Чумацкого шляха*

доносится сполох войны.


К рукам, к пожелтевшей бумаге

закат пригорает слезой:

качнувшись, пожухлые маки

стреляют засохшей росой.

-–

* укр. Чумацький шлях; украинское название галактики Млечный Путь.


***


Осень – лирика в лёгкой тунике

С золотисто-пурпурной каймой,

В каждом тихом серебряном миге

Слышен Космоса вечный прибой.


С каждым шорохом гулко, отлого,

Проплывая над Млечной дугой,

Отзывается в сердце тревога

От природы прозрачно-нагой.


В каждом звёздном плывущем карате

Поступь Бога: взлетая, сорви…

И так много вокруг благодати,

И так много незримой любви.


Мимолётные дни

Л.Ш.


I

К сожалению, всё мимолётно,

мимолётны секунды и дни.

Всё истлеет, истлеют полотна

и знамёна. На небо взгляни!..


Видишь эти осенние выси,

острый месяц в янтарном огне?

К этой стылой немыслимой ризе

прикасаются блики на дне.


Это дно – наши горние своды,

наши окна и лики церквей,

из которых исходят народы,

как морозный огонь-суховей.


Так не плачь: как и водится, мимо —

как ни целься! – ударит лоза…

Лишь теченье далёкого дыма

возвращают на миг небеса.


II

…Этот город – осенняя сказка,

этот город – холмов высота:

есть печаль и немного – опаска,

гладь речная вдоль склонов желта;


где церквушек искристые пятна

проплывают: пространство цветёт.

По волне воротиться обратно

невозможно, а только – вперёд,


чтоб, как лунки, янтарные лики,

напитавшись зеркальной водой,

отражали небес базилики

средь листвы золотисто-седой…


Повторятся великие круги —

можно их бесконечно верстать.