В мгновение все остатки сна растаяли. Мерритон почувствовал себя полностью проснувшимся. Будь он проклят, если немедленно не узнает, что тут творится! Сэр Мерритон знал со слов Боркинса – так звали почтенного дворецкого, – с которым они долго беседовали вчера вечером, что эта часть болот необитаема. А звездами эти огни быть не могли, так как плясали очень низко, почти над самой травой, подобно крошечным фонарикам, которые раскачивают невидимые руки. Да еще и этот мрачный дом, эта комната, где царствуют тени, протянув к чужаку длинные призрачные руки… Мерритон почувствовал, как от страха на спине его выступили капли холодного пота. Дьявольски жуткое ощущение! Найджел считал себя достаточно храбрым человеком, однако этот огонь на просторах болот не могло разжечь ни одно человеческое существо. «Надо пойти и узнать, что там на самом деле происходит, прямо сейчас!»
Он захлопнул окно, так что звон стекла разнесся по всему старому пустому дому, и начал торопливо одеваться. Пока Мерритон сражался с мягкими твидовыми брюками, в дверь спальни тихо постучали. От всей этой чертовщины нервы у молодого человека были так напряжены, что от негромкого звука он вздрогнул, словно от выстрела.
– Кто там, черт побери?.. Вы? – воскликнул Найджел голосом более резким, чем подобает джентльмену, так как все еще чувствовал дрожь в коленях. Дверь распахнулась, и на пороге появился Боркинс. Дворецкий был бледен, в его глазах читались удивление и испуг.
– Сэр Найджел… Сэр, я услышал ужасный шум… Словно кто-то из пистолета выстрелил! И, без сомнения, звук исходил из вашей спальни… Что случилось, сэр?
– Ничего, осел вы эдакий! – рявкнул Найджел Мерритон, но, когда дворецкий развернулся, чтобы уйти, молодой господин остановил старика: – Входите… Хотя нет, лучше убирайтесь на все четыре стороны… Ради бога, давайте или сюда, или туда! Тут невероятный сквозняк. Шум, который вы слышали, – это лишь я захлопнул окно. Оно, видимо, не открывалось столетие или два! Не могу уснуть в этой ужасной комнате… Даже глаза не могу закрыть… В общем, когда я вылез из этого викторианского гроба, – тут он кивнул в сторону огромной кровати, – и лег на диван у окна, первое, что я увидел, были огни… огни, мерцающие у горизонта подобно пожару, или что-то вроде того! Я смотрел на них минут двадцать, а потом меня разобрало любопытство. Теперь вот собираюсь пойти и выяснить, что это такое.