Боркинс издал испуганное восклицание и затрясся всем телом. Найджел заметил про себя, что, похоже, не только у него самого, но и у слуги, давно обитающего в Мерритон-Тауэрс, нервы на пределе.
– Прошу вас, сэр… не стоит ходить на болота ночью! – пробормотал Боркинс дрожащим голосом. – Те огни, сэр… Знали бы вы историю своего рода!.. Если вы хоть чуть-чуть цените свою жизнь, никогда не выходите на болота при лунном свете. Если отправитесь туда сейчас, то утром вас найдут мертвым!
– Да что же это такое? – Мерритон повернулся и посмотрел в водянисто-голубые глаза дворецкого. – Что, черт побери, вы подразумеваете, Боркинс? Что это за огни? Скажите мне… Почему я не должен выходить и смотреть, что там происходит? Кто и что меня остановит?
– Я, ваша светлость… Право слово, вам стоит прислушиваться ко мне! – горячо взмолился Боркинс. – Это старая история, сэр Найджел… Местные крестьяне называют эти огоньки Ледяным пламенем. Но это не настоящий огонь, потому что на самом деле там, на болотах, сыро и гореть нечему. Местность, где он появляется, необитаема, и ни один человек из нашей деревни не станет рисковать, отправившись туда после наступления темноты.
– Но почему?
– Потому что никто никогда оттуда не возвращался, сэр, – ответил Боркинс. – И это вовсе не бабушкины сказки. Случаев таких наберется не одна дюжина. Вот всего шесть месяцев назад один из парней – рабочий с фабрики – выпил лишнего и заявил, что пойдет посмотрит, что там происходит, но так назад и не вернулся. И в ту же самую ночь пламя разгорелось с новой силой.
– Все это небылицы, Боркинс! – отрезал Найджел Мерритон, хотя почувствовал, как по телу поползли мурашки.
– То, что я говорю, – истинно, как Евангелие, сэр Найджел! – печально объявил Боркинс. – Именно так все и происходит. Любой, кто не может сдержать любопытство, – обречен. От него не остается даже тела, чтобы по-христиански предать земле! Человек исчезает с лица земли, словно его никогда и на свете не было. Один Бог знает, кто обитает на этих болотах, что такое эти огни, но я скажу: верная смерть отправиться туда в темноте. Утром Ледяное пламя потухнет, и тогда ничего грозить уже не будет.
– Пресвятая Богородица! Что за удивительные вещи вы мне рассказываете! – Несмотря на то что Найджел Мерритон с иронией относился ко всему сверхъестественному, он, внимая рассказу Боркинса в этот мистический час между ночной тьмой и рассветом, не мог остаться равнодушным. Так идти ему на болота или нет? Найджел не верил в деревенские байки, но все же… Погибнуть, когда только что познакомился с прелестной девушкой, которая, как выяснилось, живет всего в нескольких милях? Лишиться возможности узнать ее поближе?