– Поистине, сильная женщина, – Колен услышала голос со спины. – Ты так не думаешь?
– Да, пожалуй, Жерар, – Эльза развернулась и, наконец, побежала что было мочи от этого проклятого места.
В мыслях всплывали все счастливые моменты жизни с ним, она часто теряла равновесие, падала, стёсывала колени и ладони, но поднималась и повторяла те же ошибки. Поглощённая воспоминаниями, она бежала, закрыв глаза, не желая видеть ничего, кроме него самого. Пусть хоть так, хоть немного побудет ещё с ней. Пусть хоть этот сладкий обман побудет с ней подольше, хоть на секунду.
– Я так больше не могу, – пронеслось в мыслях Колен, и она вновь бежала к выходу, туда, где воздух легче. – Не могу, не могу, не могу! – уже кричала шатенка в порывах безысходности.
Колен и знать не знала, что за ней всё это время следовал Жерар, боясь, что с девушкой что-то случится, что она совершит «поворот не туда». Колен в очередной раз упала, но в этот раз уже не старалась встать и просто начала плакать. Слёзы, что заполнили глаза и начали скатываться по щекам водопадом, не давали нормально обращать внимание на происходящее вокруг. В груди что-то передавило доступ кислорода и девушка, будучи в истерике, по инерции схватилась за горло, душа себя. Таким способом она пыталась прекратить всё, что произошло за последние дни и часы её пребывания здесь, на этом святом месте, проклятым самим Дьяволом. В глазах темнело, на шее и руках отдавало приятной пульсацией от сонной артерии. Этот сумрак доставлял слишком много удовольствия, заставлял боль и обиду улетучиваться. Голова кружилась от эйфории.
– Колен! – Жерар очень вовремя её догнал.
Девушка резко очнулась и поняла, что наделала. На шее красовались синие следы от удушья, вся шея и грудь были в кровоподтёках от её когтей, которые безжалостно впивались в молодую и невинную плоть. Эльза лишь широко раскрыла глаза и смогла отдышаться. Она ощущала дикое, безудержное жжение на местах повреждения. Кареглазая осторожно дотронулась кончиками озябших пальцев до шеи и понимает, какую ярую боль ей приносят эти тонкие прикосновения. Она прошипела от боли и тут же начала снова плакать.
– Эльза, приди в себя, – рядом с ней на одно колено присел Жерар.
Его глаза были обеспокоены, полны сострадания и страха за неё. Раз уж ей так сильно срывало крышу, то никто не мог дать стопроцентную гарантию того, что её жизнь находится в полной безопасности. И только он сейчас старался вытащить её. Два изумруда смотрели в моря, переполненные солью и горечью поражения, и понимали, что она, та, кто постоянно улыбался и светился, утратила всякий стимул и рвение к счастью. А кто бы не утратил, если так любил? Трепещущее сердце предательски выпрыгивало из груди при виде неё, той, кто в будущем станет его Миром. Жаль, она об этом не знала, а он и сказать не мог, язык не поворачивается, когда она размякла.