– Кто вам сказал не вспоминать?
– Некий человек в очках. С галстуком. Не представился. Сказал, что это бывает. И ушёл. Как тень.
– Это не «бывает». – Инга Витальевна встала. – Он приходил и ко мне. По поводу другого студента. Год назад. Тоже исчез. А потом его фамилию удалили из базы. Как будто его никогда и не было.
Вот это поворот. Я вцепилась в сумку.
– Покажете, как звали?
– У меня осталась копия расписания того семестра. На бумаге. Никому не говорите, что она у меня есть. – Она ушла в соседнюю комнату.
Минуты три я стояла в абсолютной тишине, слыша, как бьётся собственное сердце. И думала: «Вляпалась, Аркадьевна. Но ведь тебе этого и не хватало, да? Вместо хобби – тайны. Вместо личной жизни – интриги. Отличный обмен».
Инга вернулась. Протянула лист.
– Его звали Семён Гринев. Философия. Третий курс. Исчез в октябре.
Я сфотографировала лист, поблагодарила и ушла.
А вечером, за кружкой вина и грызущим кактусом, поняла: следующий шаг – его общага.
Если, конечно, там ещё осталась хоть одна тень от прошлого.
И да, я взяла с собой ту странную тетрадь. Потому что чувствовала: между Сашей и Семёном – слишком много общего.
Особенно – в этих странных схемах, где каждый кружочек с буквой «П» будто кричал: «Проверь меня!»
Общежитие номер семь было таким, каким его и представляла себе каждая нормальная женщина с дипломом и тревожностью: облупленные стены, объявление о плановой дезинсекции двухлетней давности и вахтёрша с выражением лица «я тут с Брежневых времён и всё помню».
– К кому? – хрипло спросила она, не отрываясь от вязания носка толщиной с бронежилет.
– Мне бы к… э-э… в 218-ю комнату. Раньше там жил Семён Гринев. Я его преподаватель. Просто хочу уточнить, не оставил ли он что-то.
Она смерила меня взглядом, полным презрения и хронической нехватки витамина D.
– Там сейчас трое первокурсников. У них не «оставляют». У них только «забирают». Особенно деньги и тапки. Но проходите, если хотите. Только не жалуйтесь, если обойдут сзади и обнюхают. Такие сейчас времена.
Я прошла по коридору, чувствуя себя чужеродной молекулой в мире энергетиков, немытой посуды и фанатов рэпа, которых жизнь пока не прижала.
218-я комната была на третьем этаже. Дверь открыла девушка в футболке с надписью «Гуманитарий в гневе». Удивлённо моргнула.
– Эм… вы по поводу таракана или нашего соседа?