– Я тебя обожаю! – Лариэс обнял здоровяка. – Ты лучший!
– Эй-эй, аккуратнее тут, а то знаю я эти ваши дворцовые штучки, – фыркнул Руфин, отстраняя Лариэса от себя.
– Да ладно, а кто пару минут назад сам едва не задушил меня? – хихикнул юноша.
– Я-то – что, я-то простой мужик, я – другое дело. А ты – дворцовый хлыщ, – он подмигнул собеседнику. – Слыхал я, чем вы там вытворяете по ночам.
– Чего ж по ночам-то? – деланно оскорбился юноша. – Я и днем только этим и занимаюсь.
Они одновременно расхохотались, после чего Руфин сделал шаг назад и проговорил:
– Ну давай, взгляни поближе.
Лариэса не нужно было упрашивать дважды. Он принялся доставать содержимое коробки.
Первым юноша взял меч в простых ножнах, которые украшал личный герб виконта – черный пес, вставший на задние лапы в верхней левой четверти разделенного крестом червленого поля. Он извлек оружие на свет и благоговейно вздохнул – меч был совершенен!
Тонкое и легкое прямое лезвие с двухсторонней заточкой, по которому знаком качества вились волнистые узоры, сложная, невероятно красивая гарда, полностью закрывающая руку и позволяющая эффективно использовать кисть для атаки, навершие, испещренное тонкой вязью подписи мастера.
Лариэс положил меч на палец и одобрительно цокнул языком.
«Идеальный баланс», – подумал он, – «впрочем, ничего иного от Руфина я и не ожидал».
После этого телохранитель принца отыскал на лезвии небольшую руну – знак сковывающего. Свидетельство того, что меч прошел через руки мага предметов. Конечно, камень им крошить не получится, зато можно не беспокоиться о том, что оружие разлетится на куски, приняв удар, например, двуручника. И руна эта была не одинока! Волукримская сталь была дополнительно усилена еще двумя магическими знаками: долговечности и остроты.
Лариэс не знал, как работает магия сковывающих – они умели хранить секреты и не трепали языком. Не один раз он интересовался у Мислии, и та неизменно отвечала, что это – не его дело. В принципе, тут не было ничего странного – каждый цех оберегал свои тайны и никогда не открывал их чужакам. А маги предметов, в общем-то, мало чем отличались в этом плане от каких-нибудь стеклодувов или оружейников.
Но две вещи о чарах сковывающих он знал наверняка. Во-первых, те стоили безумно дорого – одно воспоминание о том, сколько именно пришлось заплатить за оружие, заставляло Лариэса рыдать кровавыми слезами. Во-вторых, они всегда работали. Конечно же, иногда находились умельцы, подделывавшие руны, вот только их было очень немного. К тому же, если хотя бы один из артефакторов обнаруживал подделку, то весть об этом расходилась по всем странам, и люди, рискнувшие прогневить чародеев, жалели о своей глупости. И уж точно ни у кого в здравом уме не хватило бы смелости на то, чтобы подделывать метки магов Волукрима.