С ней даже можно было, став постарше, выпить «четвертинку»: баба Шура всегда охотно поддерживала компанию и беседу за столом.
Но она никогда никому не навязывала своего общения.
Просто жила. Занималась своими материнскими делами.
Мой отец – её младший сын. Любимый.
Всего детей у нее было четверо: три сына и дочь. (Один сын умер в раннем детстве во время войны).
Моего отца (как самого младшего) она любила больше других.
У бабы Шуры было круглое лицо (незлое, приветливое), жидкие светлые волосы, которые она скручивала в пучок, большие серые глаза (я была на неё похожа с раннего детства).
Крупные морщины не портили её облика: её загорелое лицо словно было вылеплено из обожжённой глины.
Больше всего меня поражали её зубы («Железные», – с некоторым страхом думала я про них ребёнком, когда она улыбалась). Своих зубов баба Шура совершенно не стеснялась: со всеми была приветлива и ровна. Охотно смеялась…
В войну она работала в тылу на химическом производстве под Оренбургом.
В цехе, где она трудилась, невозможно было продохнуть (такой смрад там стоял), а она после смены накрывала стакан молока, который им выдавали «за вредность», простым куском чёрного хлеба – и несла его, не расплескав ни капли, через весь город моему отцу, своему маленькому сыну, который был голоден и этого куска хлеба – ждал…
Но это все – быль, военное лихолетье. А я хочу написать про сон.
Надо сказать, что к снам я поменяла свое отношение после смерти моей матери.
Она приходила ко мне довольно часто, время от времени укоризненно стояла у изголовья моей кровати (словно хотела поговорить – и не решалась).
Иногда то, о чем она предупреждала, сбывалось: неожиданно для других – и очень «ожиданно» для меня. Почему она выбрала «адресатом» для своих посмертных бесед и предупреждений именно меня, я не знаю.
Наверное, я просто от природы восприимчива к таким «визитам» и чисто интуитивно правильно «считываю» информацию, которую мне хотят передать «посланники оттуда»…
Итак, вот он – сон.
Место действия: подъезд московского дома моего отца, изжелта-белая стена (рядом дверь: вход в подъезд). Баба Шура (а то, что это именно она, я поняла сразу) поджидает меня. Именно меня! И неспроста.
Парит над асфальтом недалеко от входной двери, чуточку слева от подъезда. Ждёт нетерпеливо и уже довольно долго (судя по тому, что раздражена и ей не терпится этот разговор начать).