– Сегодня ты особенно сосредоточен, мальчик, – заметила она, откусывая очередной хрустящий кусочек водяного яблока. – Что задумал?
Минь только улыбнулся в ответ, не желая раскрывать свои планы. Он быстро закатал рукава, опустил руки в прохладную глину и принялся за работу. Пламя в печи потрескивало, племянница тетушки Юуен молча следила за температурой, изредка поправляя заслонки. В воздухе витал теплый запах обожженной глины, смешанный с легким ароматом древесного угля и цветов. Минь работал уверенно и быстро: каждый его жест был выверенным, словно он сам становился частью круга, вращающегося под его ладонями. Второй кувшин уже обретал форму, когда за дверью мастерской раздались легкие шаги. Минь на мгновение замер, его пальцы еще касались влажных стенок сосуда. Кто-то из учеников тетушки Юуен присоединился к обучению. Минь глубоко вздохнул, отгоняя посторонние мысли, и снова сосредоточился на работе. Время уходило быстро, но он знал – если будет работать размеренно и без суеты, то точно успеет завершить все четыре кувшина.
Второй сосуд уже начал подсыхать, его стенки стали ровными и гладкими. Минь осторожно снял его с гончарного круга и поставил на деревянный поднос рядом с другими изделиями. Затем он вновь опустил руки в мягкую глину, чувствуя ее прохладную податливость, и начал формировать следующий кувшин. Третий кувшин вышел немного выше второго, но с такой же плавной вытянутой формой. Минь провел пальцами по его бокам, убирая неровности, и, довольный результатом, бережно поставил его рядом. Четвертый кувшин был самым сложным. Глина оказалась чуть суше, чем нужно, и в одном месте пошли мелкие трещины. Мальчик нахмурился, но не растерялся – он смочил пальцы, аккуратно разгладил поверхность и не торопясь восстановил форму. Когда сосуд наконец обрел законченный вид, Минь с облегчением перевел дух. Время еще оставалось… когда внезапно к нему подошла Бао Нгок – та самая племянница тетушки Юуен. Племянница тетушки Юуен нерешительно подошла к Миню, теребя подол своего фартука. Она отвела взгляд и, вздохнув, тихо призналась:
– Минь, прости… Я случайно задела твой кувшин, тот, что ты сделал вчера… Он упал и разбился.
Ее голос звучал виновато, а в глазах читалось искреннее сожаление. Минь замер, его пальцы сжались, но лишь на мгновение. Конечно, жаль – он долго работал над этим кувшином, старался сделать его идеальным. Но злиться не имело смысла. Он глубоко вздохнул, посмотрел на Бао Нгок и, пожав плечами, спокойно сказал: